"Тони Редгрейв", главы III и IV

[Last-Optimist]

Дописал Т______________________Т
Предыдущие части: last-optimist.diary.ru/p117494183.htm

Глава III. Человек-невидимка.
Глава IV. Реквием по Тони.

III. Человек-невидимка.
У Джессики в школе никогда не было друзей. Правда, дразнить и задирать ее тоже никто не осмеливался – Грю умел обезопасить своих дочек. Девушка от этого и не страдала, все у нее не было времени на всякие там тусовки, надо и за домом следить, и для отца стирать-готовить, и для сестер. Такое положение дел Джессику не огорчало и не возмущало, в конце концов, они же семья, сейчас их с папой очередь пахать, подрастут младшие, подключатся – глядишь, и легче станет.
Надо ли говорить, что девушка была очень удивлена, когда в классе вокруг нее вдруг стала постоянно виться целая стайка девчонок и щебетать о том о сем. Но причина быстро выяснилась – одна из них была несколько дней назад в кино, на том же сеансе, куда Джессика ходила с Тони. Теперь все жаждали узнать, где и, главное, как, тихоня Джес раздобыла себе такого эффектного парня. Девушка промямлила что-то глупое и неубедительное про давнего друга семьи и папиного коллегу по работе. Она не стеснялась, нет. Просто не хотелось рассказывать о Тони каждому встречному-поперечному. К тому же, девочки все равно не поймут, как это можно просто ходить в кино с симпатичным молодым человеком, и ничего более. Да-да, просто смотреть фильмы, просто болтать, просто объедаться мороженым и пиццей в кафе неподалеку, просто ломать чердачный замок и, лежа на крыше, пялиться в ночное небо. Возможно, секрет был в том, что не только Джессика, ее младшие сестренки тоже – все они сразу начали воспринимать Тони как родственника, как брата. Причем вовсе не всегда как старшего, иногда он вел себя как сущее дитя. Сам Редгрейв тоже только к этому и стремился – к ощущению семьи. Неоспоримый факт: с такой внешностью, поведением и ореолом «романтика с большой дороги» парень мог заполучить любую девушку. Но ему было нужнее другое, и только Грю и его дочери могли дать это наемнику, в том числе, и Джессика. «Давайте притворимся, что мы семья. Давайте поиграем в семью, если угодно. Давайте ссориться, как будто мы семья, давайте веселиться, как будто мы семья, ну пожалуйста!». Тони никогда не произносил ничего подобного вслух, но девушка без труда могла прочитать все это в его глазах и улыбке.
А вот их последний совместный поход в кино вспоминать не очень-то хотелось. До него они парень долго не появлялся у них в гостях, а папа на вопросы отвечал только что-то невразумительное и сильно мрачнел. Но вот наконец Редгрейв объявился и тут же вытащил ее в кино. Фильм-то был веселый, посидели хорошо, но то, что произошло потом…
- Эй, Редгрейв. – Окликнул их чей-то негромкий спокойный голос, когда Тони провожал Джессику домой. Девушка обернулась и не смогла не вздрогнуть. Перед ней стоял некто, больше всего похожий на человека-невидимку из романа Герберта Уэллса. Ростом и комплекцией незнакомец в принципе походил на Тони, одет был в стильный темно-зеленый костюм, но все его лицо и руки была туго обмотаны бинтами, только глаза и губы оставались открытыми, по них разве что и можно было судить, что никакой это не невидимка. Редгрейва же неожиданная встреча не удивила.
- О, Гилвер, привет! Преследуешь ты меня, что ли? Всю ночь вместе работали, уже соскучился, что ли? Джес, знакомься, это Гилвер, мой самый верный фанат. Шучу, конечно, на самом деле мы работаем вместе, этот прыткий засранец уже не раз спасал мою задницу. Надеюсь, Гилвер, это исключительно из теплых дружеских чувств, а не потому что тебе нравится моя задница.
Парень, как всегда, сам пошутил, сам посмеялся и явно не испытывал по этому поводу никакой неловкости. Гилвер молча слушал его тираду, а потом только все так же бесцветно процедил сквозь зубы:
- До встречи, Редгрейв.
Но смотрел при этом очень пристально. И на Джессику, а не на Тони.

Девушка поняла, что ошиблась, когда рассказала потом про встречу с Гилвером отцу и увидела, как заиграли на скулах Грю желваки. После этого дня Редгрейв больше к ним не приходил. А однажды ушел и не вернулся и папа. Вместо него пришла полиция с самыми ужасными новостями – о том, что их старик не вернется уже никогда. Тогда Джессика начала плакать, и все никак не могла остановиться. Она плакала даже больше, чем Нести и Тики, рыдала и звала Тони, потому что не знала, кто еще может помочь им в этом горе. Но Редгрейв не пришел. Вместо этого приехали санитары и почему-то повезли ее в больницу для умалишенных. Разве это правильно – считать человека психом только потому, что он плачет по любимому отцу? А девочки, на кого их оставили?!
Место, куда привезли Джессику, правда, было совсем не похоже на психушку. Девушка вообще не могла определить, на что похоже это место. Там даже не было стен, потолка и пола. Постойте. Разве такое вообще может быть – место без стен, потолка и пола?
И все же по этому самому несуществующему полу кто-то подошел к ней, чеканя шаг. Джессика подняла голову и снова не смогла не вздрогнуть. Человек-невидимка. Гилвер.
А потом начало твориться такое, что Джессика сразу поверила в собственное сумасшествие. Ее руки стали расти в длину, кожа – темнеть и твердеть, то же самое происходило и с телом, оно тоже росло, удлинялось, изгибалось под дикими углами, а ноги все сильнее и сильнее погружались в невидимый пол. И когда девушка поняла, что ее руку превращаются в ветки, туловище- в ствол, а ноги – в корни, они закричала. Лицо тут же застыло искаженной маской с провалом рта, мгновенно покрывшееся корой. Только глаза еще могли видеть, и из них текли слезы.
- Это все из-за Тони Редгрейва. Все из-за него одного. – Гилвер провел пальцами по влажной дорожке, которую слеза прочертила по покрытой корой щеке. И Джессика поверила. И вот тогда стало действительно больно. И чем больнее становилось девушке, тем сильнее разрасталось дерево – дерево, через корни которого дурными соками в мир людей должны были просочиться демоны.

- Принцесса!
Джессика уже не могла видеть, но все еще слышала голоса.
- …и так мы будем поступать с каждым, кто тебе дорог. Ты всегда губишь тех, кого любишь. Ничто не питает демон-дерево лучше, чем боль и отчаяние тех, кто потерял свою семью. Может, заменишь ее? Может, твоя боль будет питать ветви древа?
- Может. А может, я выпотрошу тебя и положу всему этому конец.
- Твое оружие бессильно против на…
Страшные голоса прервались, их заменил хруст разрубаемой плоти.
- Да тебя завалить легче чем перднуть!
- Перед тем, как мы умрем… запомни наше имя…
- Да пошли вы! Пошли вы все! Джессика! Джессика, принцесса, слышишь меня?!
Джессика не могла ответить. Но она чувствовала дыхание Тони на своем лице, и, хоть ее глаза уже не видели, она вдруг поняла, что знает, какое у него сейчас лицо. Не такое, совсем не такое, как всегда. Бледное, с подрагивающими искусанными губами, и глазами на мокром месте. И девушка опомнилась: да ни в чем он не виноват, ее дорогой глупый добрый бедный Тони. Даже в том, что не успел. Он ведь так старался, так спешил, столько врагов победил! Оно и слепому понятно. Как жаль, что она не могла уже ему всего этого сказать. А то ведь он, чего доброго, действительно начнет себя винить.
- Я сейчас сделаю так, что боль сразу пройдет, ладно, принцесса?
Он и сам крепко зажмурился, вонзая в нее меч, девушка ясно это ощутила, прежде чем ее невидящие глаза наконец закрылись.

IV. Реквием по Тони.
Тики и Нести, крепко держа друг друга за руки, сидели на диване и прислушивались к разговору за дверью.
- Смотри у меня, Энцо, я положил на счет малышек все, что у меня есть. Ну, ладно, вру, не все. Пальто вот новое купил. В общем, с ними все должно быть хорошо, тебе ясно? Никаких детских домов, иначе можешь вообще забыть о сотрудничестве.
- Тони, дружище, я, конечно, тот еще скользкий типчик, это все знают – но в нашем деле без репутации никак, это тебе тоже известно, думаю. Так что если Энцо дает слово – Энцо его держит. Девочки будут жить у меня. Мои оглоеды совсем загоняли мою драгоценную толстушку Лучию. Сам посуди – три сына, три совсем уже не маленьких спиногрыза! Да мы с Лучией будем на этих маленьких красоток, как на ангелов, молиться.
- Заметано, Энцо. Только меня зовут Данте.
- Прости-прости, никак не могу привыкнуть, больше не повторится!
Дверь скрипнула, и в комнату вошел человек в красном плаще, точь-в-точь таком, который всегда носил Тони Редгрейв. Он выглядел как Тони, и голос его походил на голос Тони. Но дети, даже самые что ни на есть обычные, всегда чувствуют куда тоньше взрослых. Стоящий перед ними человек больше не был Тони. Говоря на чистоту, это уже был вообще не человек.
- Тики, Мисти… - Человек в плаще Тони протянул к ним руки. – Давайте, что ли, прощаться. Дядя Тони уезжает.
- Ты сам только что сказал, что ты – не Тони, я все слышала. – Рассудительная Тики не спешила его обнимать, все еще держа за ручку сестренку. – Ты – не Тони, ты – Данте.
- Верно, черт возьми. – Данте рассмеялся и убрал руки. – Я – не Тони, я Данте. Прощайте, маленькие леди. Будет лучше всего, если мы больше никогда-никогда не увидимся. Но когда-нибудь у вас будут серьезные проблемы – меня можно найти в Портленде. Порт-лэнд, не забудьте. Агентство Devil May Cry.


З.Ы. Напоминаю, что это фик ПО РОМАНУ Devil May Cry. То есть, по сути, события, альтернативные третьей части. Ну и да, Вергилий там ужасен.