Mein Kampf с меньшинствами.
Вот кому точно надо табло начистить – это курильщикам. Бля, все согласны, законом не запрещено, ну и сиди у себя дома, воняй, хоть обкурись. Нет, им надо на улицы выйти, эти вонючие соски себе в хлебальники засунуть, причем публично, и ходить с гордостью. А мне противно на них смотреть! Почему я должен в своем же городе видеть это похабство? И еще нюхать! Вырвать эту соску у него, да в рыло ему, в рыло!

Или вот еще видели намедни. Баба стоит и мужик, оба уже древние такие, лет по пятьдесят. И целуются взасос, прямо на глазах у всех! Обнимаются, публичный секс затеяли. Тут же дети ходят, а они, значит, это, лапаются. Меня чуть не вырвало на это смотреть. Почему я должен в своем же городе эту гадость наблюдать? Вот таким бы вломить, не до смерти, конечно, а так, поучить. Это же противоестественно! Союз между мужчиной и женщиной для чего? для детей, а у этих какие могут быть дети? Все уже, поезд ушел, тетка, иди смотри телевизор. Ну хочешь ты развратом заниматься, ну запритесь у себя и лижитесь сколько хотите, если самим не противно. Нет, им надо обязательно на улице себя проявить, вот мы такие, нам наплевать на мораль большинства. А большинство возьмет, и в рыло вам, в рыло. Потому что демократия это власть большинства.

Вот еще эти, на Арбате, там, в других местах. То на ходули залезут, то зомби какие-то, или готы, что ли, не знаю, выходят кодлой. Вот когда их вижу, такую ненависть испытываю... Ты чего, выёживаться хочешь? привилегий захотел? ну так получи по харе, и еще получи. Почему я на твое уродство должен в своем же городе смотреть? Я н-е х-о-ч-у!

Вот чего я еще не терпел, это татуировки. Ну что это такое, разукрасят себя и ходят. Противно смотреть, я уж не говорю, что вредно. Почему я должен всё это наблюдать? Я как-то говорю одному такому, мол, урод, меня от твоего вида тошнит, удались отсюда, пока я тебя сам не удалил. Тут его кореша подваливают, и все в наколках, там типа купола, церкви, могилки... Гляжу, а я уже в меньшинстве, а их большинство. Всё, говорю, пацаны, базара нет, вижу, вы правы, это наши ценности, церкви православные, кресты, мнение большинства для меня закон, я сам из большинства, а все эти меньшинства ненавижу.
Теперь я наколки очень даже уважаю.

Потому как демократ. В хорошем смысле.
(c)

И вот еще весьма неглупо:

Проблема многих гомофобов в том, что они воспринимают человека через призму своих фантазий о его сексуальной жизни. Например, у меня есть друзья, знакомые, коллеги (натуралы). Кто-то из них моложе меня, кто-то старше, одни толстые, другие худые. Общаясь с ними, я ценю их как людей – за характер, за порядочность, за остроумие и дружелюбие, но никого из них я не пытаюсь воспринимать, представляя как он выглядит во время секса, и что этот человек делает с партнером в постели. Все что происходит в сексе между двумя людьми, и доставляет им удовольствие, со стороны может выглядеть смешным и даже отталкивающим. Но гомофоб включает «порно», или свою фантазию, и пытается воспринимать гея, не как личность, а как сексуальный объект. Пожилые люди тоже занимаются друг с другом сексом. Представляете себе эту картину, насколько она эротична и вызывает у вас приятные ощущения? Не думаю, что общаясь с пожилыми людьми, вы воспринимаете их в таком контексте. Почему же геев некоторые пытаются воспринимать через свои фантазии об их сексуальной жизни?!
(c)