" На площади сделалось тихо, как перед смертной казнью. На Рингьеру - каменный помост перед старым Дворцом-взошел Савонарола, высоко поднял Распятие и произнес торжественным громким голосом: - Во имя Отца и Сына и Духа Святого-зажигайте! <...>
Пламя разгоралось все ярче. Нежные, словно живые, листы древних пергаментных книг коробились и тлели. С нижней ступени, где лежали карнавальные маски, взвилась и полетела пылающим клубом накладная борода. Толпа радостно ухнула и загоготала.
Одни молились, другие плакали; иные смеялись, прыгая, махая руками и шапками; иные пророчествовали.
- Пойте, пойте Господу новую песнь! - выкрикивал Хромой сапожник с полоумными глазами. - Рухнет все, братья мои, сгорит, сгорит до тла, как эти суеты и анафемы в огне очистительном, - все, все, все - церковь, законы, правления, власти, искусства, науки, - не останется камня на камне-и будет новое небо, новая земля! И отрет Бог всякую слезу с очей наших, и смерти не будет, - ни плача, ни скорби, ни болезни! Ей, гряди. Господи Иисусе!
Молодая беременная женщина, с худым страдальческим лицом, должно быть, жена бедного ремесленника, упала на колени и, протягивая руки к пламени костра, - как будто видела в нем самого Христа, - надрываясь, всхлипывая, подобно кликуше, вопила: - Ей, гряди. Господи Иисусе! Аминь! Аминь! Гряди!
Джованни смотрел на озаренную, но еще не тронутую пламенем картину; то было создание Леонардо да Винчи.
Над вечерними водами горных озер стояла голая белая Леда; исполинский лебедь крылом охватил ее стан, выгибая длинную шею, наполняя пустынное небо и землю криком торжествующей любви; в ногах ее, среди водяных растений, животных и насекомых, среди прозябающих семян, личинок и зародышей, в теплом сумраке, в душной сырости, копошились новорожденные близнецы-полубогиполузвери - Кастор и Поллукс, только что вылупившись из разбитой скорлупы огромного яйца. И Леда, вся, до последних сокровенных складок тела, обнаженная, любовалась на детей своих, обнимая шею лебедя с целомудренной и сладострастной улыбкой.
Джованни следил, как пламя подходит к ней все ближе и ближе, - и сердце его замирало от ужаса.
<...>
Пламя, охватывая Леду, лизало красным языком голое тело, которое сделалось розовым, точно живым - еще более таинственным и прекрасным.
Джованни смотрел на нее, дрожа и бледнея. Леда улыбнулась ему последней улыбкой, вспыхнула, растаяла в огне, как облако в лучах зари, - и скрылась навеки.
Громадное чучело беса на вершине костра запылало.
Брюхо его, начиненное порохом, лопнуло с оглушительным треком. Огненный столб взвился до небес. Чудовище медленно покачнулось на пламенном троне, поникло, рухнуло И рассыпалось тлеющим жаром углей. Снова грянули трубы и литавры. Ударили во все колокола. И толпа завыла неистовым, победным воем, как будто сам дьявол погиб в огне священного костра с неправдой, мукой и злом всего мира.
Джованни схватился за голову и хотел бежать. Чья-то рука опустилась на плечо его, и, оглянувшись, он увидел спокойное лицо учителя. Леонардо взял его за руку и вывел из толпы."
Мережковский, "Воскресшие боги Леонардо да Винчи"
Если еще не читали эту потрясающую книгу - чертовски советую.