Мой первый рыцарь был без страха, Не без упрека, но герой!

[Last-Optimist]

Аксиома - если показать Ренджи статного золотоволосого красавца в шикарных доспехах и белом плаще, Ренджи начнет неистово драчить.
А уж если этот красавец окажется таким, как Джейме Ланнистер... у Ренджи поедет крыша, о да.
В общем, я таки это сделал, хоть и зарекался. Я написал фанфик по "песни льда и пламени". Про них, про золотых близнецов. Джейме и Серсею. Близнецы, это... это все-таки чего-то особенного.
Какие же они оба подонки... и все-таки, Джейме - настоящий рыцарь. А Серсея - настоящая королева.

Серсея имела твердое намерение притвориться больной и провести весь день в своей спальне. Отец занят, он не обратит внимания, а нянюшек легко разжалобить. Вот сейчас они придут, чтобы ее одевать и причесывать, всего-то и дел - состроить скорбное лицо, извиниться, сказать, что очень-очень болит голова, да, вот здесь, в правом виске постреливает. Хотя нет, лучше учтиво со всеми поздороваться, встать с кровати, сделать вид, что страсть как хочешь идти вышивать на пяльцах, но потом покачнуться и схватиться за висок. Сложнее всего будет, конечно, отказаться от завтрака, ну да ничего, можно потом уговорить шута, который обязательно к ней прискачет на своей лошадке-палочке, чтобы принес сластей с кухни. А нянюшек она упросит не звать мейстера, потому что он трашный, высокий и бородатый, и цепь у него на шее, как у пса, того и гляди, укусит. На самом деле, Серсея ни капли не боялась мейстера. Но она всегда умел сделать так, чтобы люди вокруг ей поверили.
Какой смысл вышивать, какой смысл учиться всем этим дурацким песням и танцам, если ей больше не разрешают ходить на уроки фехтования вместе с братом, если ему подарили настоящий меч, а ей нет. Серсея не винила Джейме, не он же все это придумал. Просто непонятно, почему ему можно, а ей - нет. Они ведь абсолютно одинаковые, их до сих пор даже отец путает, только по платью и различает. И она ничуть не слабее Джейме, он и сам это признал, даже просил, чтобы ее снова пустили на фехтование. Но какое там... Серсею даже заставили все время носить только платья. Они, конечно, были очень красивые, и надеть их вечером к ужину Серсея всегда любила... но в платье ведь не пофехтуешь, и на коне скакать только со специальным неудобным седлом можно. Не побегать, не вскарабкаться на стену... в общем, если ей запретили все веселье, нипочем она не станет заниматься глупостями, которые ей предлагают.
Тут за окном раздался шум, скрип, и девочка увидела пару детских рук, уцепившихся за подоконник. В следующий миг в окне появилась... еще одна Серсея.

кое-что еще о "золотых близнецах"

Правда, потом руки втянули в комнату и остальное тело. Это был мальчишка, лицом точная копия Серсеи, такого же роста, с такими же золотыми слегка вьющимися волосами. Брат и сестра были еще слишком малы, чтобы различия между мужским и женским полом были хоть как-то в них заметны. Если Джейме и Серсея одевались одинаково, то превращались в отражение друг друга.
-Ну ничего себе ты соня. - Джейме залез с ногами на огромную кровать сестры. - Нянюшек что ли ждешь? Брось, я же знаю, ты сама спокойно можешь одеться. Давай сбежим, я не хочу без тебя фехтовать, да и ну его, это твое вышивание! Заберемся на крышу, спрячемся на каком-нибудь из чердаков.
Серсея радостно закивала и вскочила с кровати, но тут в дверь постучали.
-Леди Серсея, Вы еще спите? - раздался из коридора сладкий голос септы, воспитательницы девочки.
-Опоздали! - одними губами произнесла Серсея. Теперь никаких чердаков, никакого фехтования...
Но Джейме совсем не растерялся. Вместо этого он зачем-то стянул рубаху через голову и принялся расстегивать пояс.
-Дай мне какое-нибудь свое платье, ну, быстро! А сама бери и надевай вот это все! Не могу смотреть на твое кислое лицо, у самого скулы сводить начинает. Пойдешь вместо меня на фехтование.
-Но ты совсем не умеешь вышивать! - несмотря на свои сомнения, Серсея поспешила выполнить просьбу брата.
-Да и ты не умеешь. - Джейме показал ей кончик языка и беззвучно расхохотался - видел я плоды твоих трудов. Это было куда больше похожу на колченогий стол, чем на гончую собаку. Я справлюсь.
Когда в дверь постучали в третий раз, Джейме нарочито громко зевнул и ответил, один в один изображая интонации сестры. Голос у мальчика еще не сломался, так что получилось отменно.
-Ах, септа, мне снился такой сон... сейчас-сейчас, я решила не утруждать Вас и оделась сама... - он схватился за живот и снова беззвучно расхохотался. Серсея уже лезла из окна. Она умела делать это так же ловко, как и брат.

Подмены никто не заметил. Манеры драться на мечах у нее с братом были разные, но Серсея знала Джейме, как самого себя, ей ничего не стоило под него подделаться. Первые полчаса она очень волновалась, с минуты на минуту ожидая, что обман раскроется, а за ним последует непременное суровое наказание от родителей. Но время шло, и девочка постепенно успокаивалась. В какой-то момент она даже забыла, кем является на самом деле. Ей казалось, что она - Джейме, а Серсея действительно сидит и вышивает с септой. Но тут, не иначе, как по велению злой судьбы, в поле ее зрения показалась внушительная фигура, которой девочка боялась больше всего на свете. Это был ее отец, лорд Тайвин Ланнистер. И он вел за ухо растрепанного брата. Тот корчился от боли, но держался молодцом, не плакал, хотя Серсея и знала, что когда отец вот так хватает за ухо - это все равно что тиски. Собственно, ей спустя пару мгновений тоже пришлось это испытать. Не сказав учителю фехтования ни слова, лорд Бобрового Утеса схватил и дочь, после чего повел обоих детей в сторону замка.
-Как тебя расскрыли? - шепнула сестра брату, улучив момент.
-Я дурак. - скривился Джейме еще сильнее. Об одном не подумал. Сидел я значит с твоими тетками, что-то пытался изобразить на пяльцах, и тут так приспичило... ну, ты понимаешь, зачем. Думал по-тихому на двор выйти, соврал им там что-то про свежий воздух и про то что голова болит... только подол задрал - одна из них за мной вышла. Воплей то было...
-...и еще больше будет, если сию минут не закроешь свой рот. - Тайвин никогда не повышал на детей голоса, но это негромкое процеживание слов сквозь зубы пугало куда сильнее.
А еще отец никогда их не порол, не лишал еды и вообще не использовал никакх общепринятых наказаний. Он знал, как лучше всего вразумить близнецов.
Ее заперли в комнате и сказали, что она не выйдет отсюда до следующего утра. Это было немыслимо для Серсеи - не видеться с братом больше часа. Она плакала, плакала, плакала, а когда приходила септа и пыталась ее утихомирить, швырялась в женщину всем, что попадется под руку, и до крови укусила за руку. Серсея знала, что тем, кто приглядывает за Джейме, еще хуже. Все замке любили ее и брата, особенно брата, как наследника Ланнистеров, и он отвечал миру взаимностью. Но если Джейме злился, то становился совершенно неуправляем.
К вечеру лорд Тайвин сдался, скорее всего из-за уговоров их леди-матери. Когда Джейме прибежал к ней, такой же злющий, склокоченный и зареванный, у Серсеи уже ни на что не было сил. Они просто заснули, обнявшись, в ее кровати.

***

-Сир Джейме, Вы опять... - голос септы дрожал. Женщина была готова расплакаться, потому что не знала, какую управу на него найти. Сотни раз все вокруг твердили и Джейме, и Серсее, что они уже не в том возрасте, когда брат и сестра могут спать в одной постели. Нет, боги упаси, никаких подозрений, но что скажут люди, если узнают! Молодая леди может в любой момент быть сосватана за кого-нибудь из благородных лордов Семи Королевств, да и молодому сиру скоро придется искать невесту. Так что подобное легкомыслие просто недопустимо. А ведь ходили, ходили слухи, будто однажды леди-мать застала своих близнецов за несколько... своеобразной игрой. В такие игры более присуще играть мужу и жене, чем брату и сестре.
-Оставь меня в покое, женщина. Почему я не могу прийти к любимой сестре и пожелать ей доброго утра? Что изменилось с тех пор, как мы были детьми? Я разве стал тебя меньше любить, Серсея? - Джейме лениво потянулся, насмешливо глядя на септу. Глупая женщина зря старалась. Пробудить в Джейме Ланнистере хоть какое-то подобие смущения было решительно невозможно, как и в его сестре, впрочем.
А с детства и правда многое изменилось. Умерла леди-мать, произведя на свет Тириона, карлика-уродца. Никто не желал заботиться о жалком существе, и он наверняка умер бы, но по странной прихоти Джейме привязался к мальчику. Даже Серсея этого не понимала. Но это же юный сир Джейме, как можно ему хоть что-то запрещать! Даже отец больше не мог устрашить его.
Как-то, через недолгое время после смерти матери, лорда Тайвина что-то не устроило в поведении дочери. Острая на язык девочка в который раз не смогла смолчать. Отец, и так выведенный из равновесия смертью жены, разъярился и даже занес руку для пощечины, чего раньше за ним никогда не водилось. Но в тот же миг между лордом и сестрой встал Джейме. Ладонь отца звонко хлопнула его по щеке. Выждав немного, Джейме очень ровным, спокойным, полным уважения голосом, потупив глаза, в самых изысканных выражениях сообщил отцу, что с этого момента он больше никогда не должен причинять его дорогой сестре боли, как словами, так и делом. Всегда, когда многоуважаемому лорду отцу придет подобное в голову, он, Джейме, встанет между ним и Серсеей.
Стряхнув удивление, Тайвин не замедлил сообщить, что за подобные речи дражайший сын рискует получить такой пинок, что навсегда вылетит с Бобрового Утеса в чем был. Джейме и тут нашел, что ответить. Лорд-отец так не сделает. Ведь лорд-отец очень любил леди-мать, и больше у него не будет новой жены и законных детей. И лорд-отец, конечно же, не захочет, чтобы наследником Ланнистеров оказался Тирион. А это означает, что лорд-отец никуда его не выгонит. Впрочем, даже если самое худшее и произойдет - доля наемника ничем не хуже любой другой.
По взгляду отца Серсея поняла, что в этот самый миг он перестал считать Джейме ребенком. Это повлекло за собой множество событий, как хороших, так и плохих. Вернее, хороших для Джейме и плохих для Серсеи. Он-то, бесстрашный дурак, всегда мечтал стать рыцарем. Но сердце сестры сжималось от одной мысли о том, что брата могут ранить или убить.
Впрочем, она тоже выросла и поумнела. Достаточно, чтобы не показывать этих своих чувств. Она тоже научилась делать все так, чтобы отец ценил ее. Она стала самой красивой, самой вежливой и остроумной из дам. Она чудесно пела, танцевала, и решительно очаровывала всех при дворе лорда Тайвина. Такую дочь не грех из за члена королевской семьи отдать. К тому же, Серсея тщательно следила за собой, была всегда цветущей и здоровой - без сомнения, такая жена родит много красивых детей.
Хотя, если быть откровенной с самой собой, какое ей дело до отца, до всех этих женихов, до людей вокруг и до их суждений! Не для них она всегда самая лучшая из дам!
Они оба самые лучшие, и никто в мире им не указ.
- Моя прекрасная Леди... моя самая прекрасная Леди... моя единственная на свете...
Джейме любит, когда она улыбается, когда она красивая и веселая. Он сам всегда весел и красив, а Серсея любит, когда они похожи.
Увы, это все были лишь их игры и фантазии. Они не были самыми лучшими, самыми сильными и умными. Отец все равно был куда сильнее и умнее. Он все-таки разлучил их, отправив Джейме в качестве оруженосца зарабатывать себе рыцарские шпоры. А Серсея отправилась с лордом Тайвином в Королевскую Гавань, и сердце ее сжималось от одной мысли о том, что при дворе ее могут выдать замуж за какого-то чужого мужчину. Несправедливо! Почему на протяжении веков короли из рода Таргариенов брали себе в жены только собственных сестер, никто их не осуждал - а другим нельзя?!

***
Люди, пришедшие на турнир, во все глаза пялились на диковинное зрелище, хоть и понимали, что не пристало так пялиться на детей самого лорда Тайвина Ланнистера. Львиный лорд и сам то и дело кидал неодобрительные взгляды в сторону своих сыновей. Джейме должен был с минуты на минуты выйти на ристалище против одного из своих собратьев по Белой Гвардии. Воистину, юноша совсем недавно удостоился великой чести - стал самым юным рыцарем, который надел белый плащ, принял вечный обет безбрачия и одиночества, поклялся защищать своего короля до последней капли крови. И вот теперь он, в этом самом плаще и золоченых доспехах, катал на своем красавце-скакуне младшего брата Тириона - уродливого карлика. На фоне Джейме несчастный коротконогий паренек смотрелся еще более жалким и покореженным природой, но оба брата не обращали на этого никакого внимания. Они веселились от души.
В тот день Джейме Ланнистер проявил себя наравне с лучшими рыцарями королевства. А если вспомнить, что он был моложе всех своих противников, а многим и вовсе в сыновья годился... в общем, молодой золотоволосый рыцарь был словно создан для того, чтобы менестрели слагали про него песни.
Правда, к концу турнира cвежеиспеченный гвардеец изрядно подрастерял свой лоск. На "золотых" доспехах появилось несколько вмятин, из рассеченной брови текла кровь, по скуле расплылся синяк. Но никому из противников не удалось стереть с лица Джейме самоуверенную торжествующую улыбку. А в моменты, когда было особенно тяжело, хватало лишь одного взгляда на трибуны, туда, где сидели дамы. Туда, откуда на него не отрываясь смотрела пара глаза, точь-в-точь таких, как у него.
И когда настало время выбирать Королеву Любви и Красоты, никто из придворных красоток не был удостоен даже мимолетного взгляда. Джейме протянул руку Серсеи, а Серсея протянула ему ярко-красный цветок. Лорд Тайвин нахмурился еще сильнее, хотя все вокруг только умилились столь трогательному жесту братской любви. Ведь и правда, рыцарь Белой Гвардии отказывается от любви к женщине - кого же ему выбирать своей покровительницей, если не родную сестру?

Серсея думала, что ее план идеален. Джейме станет гвардейцем, никогда у него не будет другой женщины, кроме нее, и он будет всегда при дворе, рядом с ней. Но отец и тут оказался хитрее, смог разлучить их. Он увез дочь обратно на Бобровый Утес, а брат остался совсем один в Королевской Гавани, рядом со старым безумным королем Эйерисом, который, по слухам, любил поджаривать людей на медленном огне.

***
Служанка-септа нерешительно преградила Серсеи вход в комнату.
- Вам не стоит ходить туда, Леди... там сейчас мейстер... и его помощник... нет-нет, не подумайте, жизнь вашего дорого брата в не всякой опасности! Но кровь... и рана...
Серсея очаровательно улыбнулась.
- Интересно знать, как ты намерена помешать мне - сестре и дочери героев, победивших безумца на троне, твоей королеве.
Женщина потупилась, отступая. И правильно сделала - еще немного, и Серсея вышвырнула бы дуру в окно.
Мейстер со своим учеником встретили девушку теми же словами, но в этот раз она не удостоила их даже кивком. Для Серсеи весь мир сузился до кровати, лежащего на ней брата и раны у него ключице. Врачеватели уже начали ее зашивать.
- Уходите, я закончу сама.
Люди всегда слушались ее в такие моменты, хотя согласно доводом рассудка им следовало воспротивиться. Возможно, все дело было в особенном взгляде, который Серсея вслед за братом унаследовала от отца - взгляде Ланнистера, взгляде льва. Даже уродец Тирион его унаследовал.
Когда они остались вдвоем, Серсея продолжила зашивать рану. Это несложнее, чем вышивать на пяльцах, главное, закончить все побыстрее и поаккуратнее.
-Серсея... - Джейме хотел сжать ее руку, но сестра ласково отвела его ладонь в сторону, и от стиснул пальцами ее бедро сквозь ткань юбок. - Серсея, знаешь, какое у меня теперь прозвище? Джейме Ланнистер, Цареубийца! Они думают, это оскорбление, Серсея... а я назло, я буду им гордиться. От старика так воняло, когда он сдох, ужасно воняло... но я сделал бы это еще раз, Серсея.
Брата явно лихорадило. Порванная кожа - это было не самое плохое в его ране. Ключица - она наверняка сломана.
- А знаешь, что я сделал, когда убил его, Серсея? Я сел на Железный Трон! Я сидел там, с мечом на коленях, и ждал, кто же явится первым... я был...
- Ты был в белоснежном плаще и золотых доспехах. Мой рыцарь самый красивый на свете, и самый смелый. Я-то знаю. - Она поцеловала его в покрытый исприной лоб.
- Да... ты знаешь... а мне и не надо больше. Но Роберт... я ненавижу Роберта, потому что ты теперь его жена! Думаешь, я не смогу его убить?! Я смогу, Серсея!
"Как бы я хотела сказать "да, убей, мой рыцарь!". Я так не хочу снова ложиться в постель к человеку, который представляет на моему месте мертвую девицу в венке из синих роз!"
- Тсс.... тише. - Она приложила палец к губам брата. - Я тоже ненавижу Роберта.Клянусь тебе, я никогда не буду его королевой по-настоящему. По-настоящему я всегда была и буду только твоей.
- Убью... ненавижу... он тоже умрет, и от него тоже будет вонять... - ей пришлось дать Джейме макового сонного молока, чтобы тот наконец уснул и перестал вести крамольные речи. Герой и злодей одновременно, Цареубийца, но все еще такой мальчишка!
"Ему всего семнадцать лет" - напомнила себе Серсея и поняла, что плачет.
"Ах, да. Мне ведь тоже всего семнадцать".

***
- Сир Джейме, Вам нельзя входить! Королева вот-вот родит!
Два стражника в золотых плащах охраняли дверь, из-за которой доносились полные боли крики.
- С ней служанки, сир Джейме. И очень хорошая повитуха.
Крики все не прекращались. Несколько раз Серсея звала маму, лишь один раз - отца, все остальные слова тонули в скороговорке "джеймеджеймеджейме".
Джейме снисходительно улыбнулся.
- Мне будет крайне интересно посмотреть, кто, а главное, как, намерен мне помешать.
Помедлив пару секунд, стража расступилась.
Он держал ее за руку, пока на свет не появился мальчик. Серсея носила его в себе на полторы недели больше срока, и головка младенца была покрыта золотистыми волосиками.
Серсея улыбнулась сквозь слезы. Джейме ответил ей точно такой же улыбкой.
- Давай его будут звать Джоффри.

Король Роберт Баратеон вернулся с охоты только на следующий день.

***
В темнице каждая минута шла за час, и, чтобы не разбить голову о мрачные стены, Джейме развлекал себя мыслями о Серсее и всеми песнями, какие мог вспомнить. Ведь и о нем трубадуры сочинили парочку... правда, веселыми их назвать язык не поворачивался.

От историй грязных уж не отмыться:
Муж сестры родной и цареубийца…
Все, что не украла судьба-шалава –
Это верный меч, да былая слава.

Верный мой клинок валирийской стали –
Как холодный луч от слепой луны;
Боги мне ответы нести устали,
В тишине ночной их шаги слышны...*

Что скажет его Королева, когда он вернется к ней - исхудавший и заросший, как лесовик, на ослабших от цепей ногах?
- Она промолчит и протянут мне руку для поцелуя. - Мечтательно улыбнулся Джейме. - а когда мы останемся вдвоем...

***
Королеве Серсее казалось, что она видит свое отражение в кубке вина. Сколько таких она уже выпила за этот вечер? Неважно.
Что скажет ее рыцарь, когда он вернется к ней? Заметит ли эти морщинки, залегшие в уголках рта и на краешках глаз?
"Он придет. Он обязательно придет. И поцелует подол моего платья".
Королева сидела за праздничным столом, в самый разгар осады города врагами, улыбалась, смеялась над выходками шута и продолжала пить вино. Больше всего на свете ей хотелось разрыдаться и кричать во все горло "Джейме, Джейме! Спаси меня, спаси меня, мой самый красивый в мире рыцарь в золотых доспехах и белом плаще!".
Но сир Джейме любил, когда его королева была весела, когда она дарила всем улыбки.
Серсея улыбалась, пила вино, и люди опускали головы, встречаясь взглядом с ее львиными глазами, точно такими же, как у брата.
* Я беспардонно переделал песню Канцлера Ги "Чезаре Борджиа". Кстати, мне кажется, именно с этой семейки Мартин брал пример, когда придумывал Ланнистеров.