Я постоянно танцую, ногами топаю, Трясу головой, руками вот так вот делаю! Да, я немного ебнутый, люди пугаются, Особенно если в общественном транспорте.
Ребята, помогите мне придумать нормальное название для похождений Мэндоса!!! Варианты в комменты, пожалуйста, а то не вечно же называть это "ебаный ад" Ж)
Охохо, наконец-то я могу выложить новую главу. Сначала я, как всегда, утонул в трясине любовной сцены, но как всегда на помощь пришел ванильный мишка. Потом у меня сломался ноут, замуровав в себе огромную часть текста. И вот, наконец, я готов заделиться с вами тродами продов.
Этой главой я очень доволен. В ней есть и про Адъ, и про чуйства, и про еблю, и про экшн, и про единый порыв народный масс, и много чего еще Ж) Короче, по-моему, годно получилось. Я очень старался, друзья, и я буду очень рад и благодарен, если вы прочитаете главу и оставите свой комментарий. Они мне очень важны и приятны)))
Змейка все приближается к образу Змеищщи, но почему-то он по-прежнему мне мил. Даже как-то странно, я вроде всегда был фанатом хороших парней, однако удачнее всего мне придумываются всякие гандоны. В лучшем случае это Салливан, в худшем, как видите, Мэндос Ж)
Ладно, к черту преамбулы. Предыдущие главы можете почитать здесь: last-optimist.diary.ru/?tag=4913559
А теперь прошу до новой части))) Как всегда, с визуальным и аудиальным сопровождением. Ну и да, посвящается, пожалуй, Марион, потому что без нее не было бы Андрас. Думаю, ты сразу поймешь, кого я на самом деле вывел под этим именем)))
Мэндос никогда и ни за что не признался бы, что первому кругу Ада удалось невероятное: напугать его. Остальные восемь кругов, казалось, олицетворяли все возможные страхи - страхи смертных. Для детей Бездны они являлись естественной средой обитания, другой никто не знал. Но Лимб... Его унылый пейзаж впечатлял даже меньше, чем голая усыпанная булыжниками пустошь круга жадности. Пологие серые холмы, петляющая между ними ровная широкая дорога - и больше ничего. Вокруг, насколько видит глаз, ни одной души, ни одного демона. И только с обочины вдруг становились видны смутные полупрозрачные силуэты вдалеке, тоже сероватые, сливающиеся с холмами. Они стояли неподвижно и не реагировали на одинокого путника.
Принц-рыцарь, разумеется, слышал о том, что ни падшему, ни демону никогда не сойти с дороги Лимба, потому что серые холмы - это владения душ, равно отдаленных и от Ада, и от небес. Мэндос не понимал, что это за души такие вообще, из других демонов никто тоже не мог этого объяснить, а падшим, даже когда была теоретическая возможность, он не рискнул бы задать вопрос, ставящий под сомнение их могущество. Оставалось только одно - пойти и проверить самому. Принц-рыцарь сделал шаг, другой, третий. И ударился лбом о невидимую стену. Что ж, насчет наличия преграды рассказы не лгали. Но непреодолимая... после гибели Тиамат и Данеила Мэндос относился к этому слову с изрядной долей скептицизма. Сжав кулак, он размахнулся от души. Но в самый последний миг вместо удара медленно, даже бережно прижал к незримой преграде раскрытую ладонь. В конце концов, если ломать стены собственного дома, самому же потом будет неуютно в нем жить. Принц-рыцарь закрыл глаза, сосредоточенно прислушиваясь к ощущениям. Может, прошла секунда, а может, и пара веков в мире смертных. Так или иначе, демон вдруг резко отдернул руку, словно боясь обжечься. В его глазах, которые снова широко распахнулись, плескался страх, и даже губы мелко подрагивали.
читать дальшеВ изменчивом Аду есть не так уж много по-настоящему незыблимых вещей. Таковым может показаться дворец Люцифера, но нет, эти стены можно разрушить, хоть и сложно. А вот ледяное озеро, на котором он стоит, границы меж кругами, Алые Ворота между Дитом и Ареной - незыблимы. Как и эта стена, судя по всему. Вернее, может, способ изничтожить ее где-то существует. Но разрушить ее - значит разрушить Ад, а разрушить Ад - значит уничтожить самое себя.
Бессильная злоба и страх. Мэндос всегда испытывал их, сталкиваясь с чем-то сильнее себя. Отвлекшись от своих мыслей, он вздрогнул еще раз. Силуэты, которые еще недавно были совсем далеко, теперь стояли у самой дороги. Демон мог разглядеть их лица и одежды. Мужчины, женщины, дети, и никто из них не выказывал малейшего испуга. Разумеется, при таком-то барьере. Все они пристально, пытливо смотрели на Мэндоса, и у каждого во взгляде было разное. Спокойный интерес, озадаченность. И жалость, у очень многих. Будто это он, а не они, был навеки обречен прозябать в скучной однообразной пустыне.
Откуда-то, из далекого далека пришло воспоминание: клетка, существо по другую сторону прутьев, такой же сочувственный взгляд. В клетке тогда сидел он сам.
- Пошли прочь! - Чуть ли не взвизгнул Мэндос в ярости, и с его пальцев сорвалось несколько красных молний. Они ударились о стену и рассыпались искрами, никому не причинив вреда. Дернувшись, как будто его ударили, принц-рыцарь поспешил дальше по дороге. Демон был готов даже полететь, и ему стоило больших трудов не начать громко звать Спарду, чтобы тот пришел. Пусть смеется, лишь бы поскорее покинуть это мерзкое место.
Соратника он нагнал, как назло, в самом конце пути, где ждало зрелище еще более циклопическое и пугающее. Отвесная стена из черного то ли камня, то ли льда, уходящая вверх и в стороны, на сколько хватало глаз. Дорога упиралась в двустворчатые кованые ворота, тоже огромные, но ничтожные по сравнению с этой преградой.
- Я пробовал лететь вверх, очень долго. - Спарда стоял, прислонившись спиной к дверям. - Но так и не достиг вершины стены. Мне кажется, у нее нет вершины. Она уходит во время и пространство.
- Подумать только, мы дошли до края Ада. - Сделав усилие над собой, Мэндос все же растянул губы в улыбку. Сложно было лишь начать, вскоре она стала вполне искренней. - Я был в сердце Преисподней и дошел до ее окраины. Ты не можешь похвастать тем же. - Он шутливо пихнул Спарду в бок, но из-за разницы роста получилось в бедро.
- Зато мой путь обратно запомнят многие. - Спарда хотел похлопать собрата по плечу, но вышло по макушке. - Гляди, наше начало Ад уже запомнил.
Рыцарь указал в правый нижний угол врат. Обе створки сплошь покрывала вязь из барельефов. Мэндос вгляделся в переплетение фигур и узоров. У самой скобы, держащей двери, он увидел схематическое, словно не до конца высеченное, изображение: рогатый силуэт и три звезды, соединенные молниями. Не скрывая восхищенного вздоха, принц-рыцарь взмыл вверх, чтобы подтвердить свою догадку. Действительно, чем выше, тем более давние события были изображены на вратах. Строительство башни Темен-ни-Гру, создание Бездны, а самым первым был барельеф, на котором прекрасное крылатое создание падало, ломая крылья, и пробивало своим телом воронку глубиной в девять кругов.
- Надо сделать так, чтобы картины наших подвигов со временем вытеснили упоминания о падших.
Мэндос спустился, и они со Спардой долго смотрели друг на друга, молча. Не было нужды вслух повторять то, что успели понять оба.
Теме-ни-Гру, Башня, что нигда и никогда, на самом деле являлась скорее тоннелем между Адом и миром людей. Перемычкой, из-за которой сосуды стали сообщающимися. И принцы-рыцари стояли у входа в тоннель. А где оканчивается выход, он же шпиль Башни - решать только тем, кто входит в нее.
- Врата не заперты. - Спарда надавил ладонью на одну из створок. В сравнении с огромными воротами даже его лапа казалась крошечной. И на первый взгляд ничего не изменилось. Но Мэндос ощутил движение.
- Возможно, позже. - Принц-рыцарь не стал утруждать себя и даже изображать интерес. - Что там такого, чего мы не видели? Да, спору нет, души людей важны. Чем больше их затягивает Бездна, тем сильнее мы. Но этот процесс отлажен, а значит, у нас есть более важные дела.
- Там мир. Целый огромный мир. - Спарда говорил, глядя куда-то вверх, и Мэндос не мог отделать от ощущения, что беседуют сейчас не с ним. - Ад - наш дом, но это и тюрьма. Хоть ты и прав, бесспорно. Прежде чем отправляться в путешествие, надо навести порядок дома.
- Вот и я о чем. - Принц-рыцарь решительно отвернулся от врат. - Нам есть, чем заняться. Нам еще долго будет, чем заняться. Если люди поклоняются падшим, питая их силой, молодые боги со временем заменят старых. Но стать божествами нам еще только предстоит.
***
- И тогда я сказала: все может быть. Я приду посмотреть, как ты убиваешь падших, если проложишь мне дорожку из трупов через болота. - Неван журчаще рассмеялась, стреляя глазками из-под своих пушистых рыжих ресниц.
- А что Спарда? - Ситри лежал, повторяя позу демоницы, подперев голову ладошкой.
- Он сказал, что меня будет ждать трибуна из голов прислужников Денницы. - Неван от души потянулась. Ее красота была не столь роскошна и очевидна, как у иных обитательниц второго круга. Первым делом, конечно, бросались в глаза длинные рыжие волосы, такие яркие, что, казалось, могли оставлять ожоги прямо на глазах. Еще ярче они смотрелись на фоне темной оливковой кожи. То, что Неван именовала платьем, скорее походило на лужу вязкой смолы, перетекающей по воле хозяйки с одного изгиба тела на другой. Но притягивало в Неван другое. Любое помещение, в котором она оказывалась, словно превращалось в воронку, и демоница была ее центром. "Подойди, рискни, вкуси. Не хочешь? Хочешь. Но боишься? Трус. Докажи, что ты не слабак".
Еще мгновение назад исполненная томности, Неван вдруг поболтала ногами в воздухе, как маленькая девочка.
- Я всегда знала, что рано или поздно очарую самого сильного демона в Аду.
- Он не самый сильный. - Раздалось со стороны дверного проема. Неван заинтересованно приподняла голову, Ситри не стал оборачиваться.
- Он не самый сильный. - Повторила золотоволосая девушка со сломанной флейтой в руках. - Их двое. Два принца-рыцаря.
- Ну, каждому свое. - На первый взгляд, Неван осталась все так же спокойна и благодушна. Но по ее волосам вдруг пробежали искры, как по кошачьей шерсти. - И все же я уверена, Мэндосу нипочем не одолеть Спарду, если они столкнутся в бою.
- Ты говоришь так, потому что принц-рыцарь Мэндос не обратил на тебя внимания. - Презрительно скривилась демоница. Она походила на обиженного ребенка, который прижимает к груди любимую игрушку. - Ты нравишься только таким тупым головорезам, как Спарда!
- Андрас, осторожнее. - Ситри говорил спокойно, но демоница враз умолкла, как будто утратила голос. - Вы обе и правы, и не правы. Хотя, я думаю, в Аду иначе и не бывает. Спарда и Мэндос ни в коем случае не равны - они слишком разные для скучного слова "равенство". Где у одного густо, у другого пусто. И наоборот. Но они отлично дополняют друг друга.
- Ваша правда, мой принц. - Неван изящно махнула на Андрас рукой, явно не считая спор стоящим. - Они недурно смотрятся вместе.
- Тоже решил взять себе титул? - А вот Андрас, похоже, была все так же не настроена шутить. Она лишь скептически дернула уголком рта.
- Это все игры Неван. Но мне нравится, как это звучит. Ты же знаешь, я люблю все красивое.
Ситри перекатился на другой бок и, наконец, посмотрел на Андрас. Демон выглядел искренне опечаленным.
- Итак, ты нас покидаешь. - Демоница упрямо кивнула.
- Вот новости. - Неван удивленно захлопала ресницами. - Ничего не понимаю. Куда ты собралась, кошечка?
- Сражаться с падшими, как принц-рыцарь Мэндос. Как должен сражаться каждый из нас. Я знаю, вы не пойдете. - Андрас вернула Неван пренебрежительный жест. - И зря, очень зря. Все считают трясиной круг чревоугодия. Но настоящее болото - здесь. Просто искусно задрапированное и надушенное. - В сердцах она пнула расписную подушку. - Давай, Неван, жди, пока великий воин захочет снова тебе присунуть и соизволит позвать! Так всегда и будешь не более чем шлюхой.
- Осторожнее, Андрас. - Голос Неван завибрировал, когда она поднялась на ноги, словно не встала, а просто перетекла из одного положение в другое. Дыхание срывалось с губ демоницы фиолетовым облачком, и оно лучилось разрядами молний, как крохотная грозовая тучка. Черная ткань, прикрывающая ее бедра, зашевелилась, и на миг показалось, что Неван облеплена стаей летучих мышей. - Разве ты сама хочешь иного?
- Да! Я буду сражаться! Я докажу ему, что полезна! И тогда меня оценят и наградят по заслугам. Бей, не стесняйся! - Азартно оскалилась Андрас, сразу теряя изрядную долю миловидности, поскольку количество острых зубов у нее во рту явно увеличилось. - Ты здесь не единственная с козырями в рукаве!
- Шшш, тише, пожалуйста, не надо ссор. - Прошелестел Ситри, все так же лежа на ковре. Казалось, демона происходящее интересует мало, и он просто не хочет отвлекаться на шум. Тем не менее, обе демоницы мгновенно успокоились. Неван снова села с выражением глубокой задумчивости на лице. Андрас рухнула на колени. Жестом, полным отчаяния, она сжала виски.
- Я знаю, что не смогу уйти, если ты не захочешь.
- Я не хотел бы отпускать тебя, останься ты прежней. - Ситри говорил, глядя вверх, на затянутый шелками свод. - Но тебя изменили, и теперь, пожалуй, лучшим вариантом и правда будет уйти. - Демон улыбнулся Андрас, и на миг в ее глазах мелькнуло нечто, похожее на сожаление.
- Я собирался сделать второй круг домом. И не только для себя. Дом - это безопасное место. Но если второй круг стал для тебя канавой, значит, самое время отправляться в путешествие. Здесь должны оставаться только те, кому тут действительно нравится.
- Здесь вовсе не всегда было плохо. - Понурив голову, Андрас встала. - Просто теперь...
- Я понимаю. - Ситри положил ладонь на лоб так, что его длииный полупрозрачный рукав напоминал вуаль. - Просто теперь будет плохо везде, где нет его.
- До свидания, принц Ситри. - Решительно нахмурившись, Андрас перевела взгляд на Неван. - Когда мы встретимся снова, я буду тем, кто отдает приказы и платит за удовольствие. А ты останешься тем, кто прислуживает. Подумай об этом, Неван.
Демоница проводила Андрас долгим молчанием.
- Мэндос-Мэндос... - Вздохнул Ситри, когда легкие шаги перестали слышаться в коридоре. - Полагаю, что более жадного существа не найдется в целом свете.
- Да, когда отбирают любимые игрушки, это всегда обидно. - Фыркнула Неван.
Встав на четвереньки, Ситри подполз поближе к ней, как проказливая подружка.
- Вы для меня не игрушки, Неван, и ты это прекрасно знаешь. Ты умнее Андрас и вообще умнее, чем о тебе склонны думать.
- Тогда что тебя тревожит? - Неван пощекотала Ситри прядью рыжих волос. - Мэндос жаждет смерти падших, нам он не опасен.
- Я смел полагать, что прочувствовал его достаточно хорошо. На деле же я до сих пор не знаю, кем он станет для Ада: спасением или коварной отравой, как наши дурманящие курительные смеси. Глотнешь дым разок - и хочется еще, и еще, и еще. Если вдохнуть слишком много, можно разрушить даже вечный демонический разум.
- Я думаю, Спарда не даст Мэндосу слишком увлечься. - Всем своим видом Неван давала понять, что не разделяет опасений Ситри. - Ты сам сказал, они отлично дополняют друг друга.
- Но я не говорил, что Спарды следует опасаться меньше, чем Мэндоса. - Ситри едва заметно поежился, натягивая на плечи сползший ворот халата. - Мэндос смотрит на всех нас, как на еду. И на бедняжку Андрас, и на меня, и на тебя, и даже на своего соратника. Посреди его существа зияет огромная дыра, и принц-рыцарь стремится ее заполнить. Беда в том, что эта яма бездонна.
- ... и когда кончатся падшие, он перейдет на своих. - Подытожила Неван. - Даже не знаю, к счастью или нет, но до этого еще далеко. Посметь - одно дело. Суметь - совсем другое.
-Это может вселять опасение, но хотя бы доступно пониманию. - Продолжил Ситри. - Зато я вовсе не могу сказать, чего хочет Спарда.
- Я же говорила - принести к моим ногам груду вражеских черепов! - Неван весело рассмеялась и подкинула в воздух пару подушек, не иначе как вместо салюта.
-То-то и оно. Нечасто можно встретить демона, который стремится давать, а не брать. - Принц поймал подушку и нежно прижал ее к груди. - Спарда играет по каким-то своим правилам. И даже Бездна не знает, что убдет, когда его правила слишком сильно разойдутся с нашими.
***
Подхватив отрубленную голову врага за волосы, пока не успела истлеть, гладиатор швырнул ее на трибуны, и толпа радостно взревела.
- Ти-туз! Ти-туз! Ти-туз! - Скандировали зрители.
- Это и есть твой верный товарищ по несчастью? Остроумный собеседник и мудрый советчик? - Мэндос скептически изогнул тонюсенькую ярко-красную бровь. Боец на ристалище больше всего походил на прямоходящего кабана, только с бараньими рогами и двуручной секирой. В его маленьких налитых кровью глазках было сложно поймать и отблеск разума.
- Кое-кто, было дело, утверждал, что никогда не судит по внешности. - Парировал Спарда. Пока он скрывался под завесами магии, человеческой личиной и даже зачем-то плащ с капюшоном нацепил. - Я не хочу медлить, гладиаторы и так долго ждали. Титуз сотню раз мог погибнуть, а многие уже ушли в Бездну. Давай начинать.
- Ты обещал. - Мэндос цепко ухватил рыцаря за край плаща.
- Я все помню. - Усмехнулся Спарда. - Мне отпирать решетки и рвать цепи, тебе - сцена.
- Умница. - Смеясь, Мэндос потрепал соратника по щеке. Спарда сердито цыкнул и в следующий миг уже растворился в толпе. В отличие от него, Мэндос не торопился. Он ни за что не позволил бы себе скомкать столь торжественный момент.
Как и в прошлый раз, он пробирался сквозь толпу, все ниже и ниже, ступенька за ступенькой. И облик он опять принял тот же, что в памянтый день побега Спарды. Только на этот раз абсолютно сознательно. Он не надеялся, что его признают в толпе, у нее, как правило, короткая память. Хотя чем Бездна не шутит, может, здесь сейчас есть те, кто приметил его тогда, как мишень для гнева Люцифера. Но прежде всего сей пассаж был адресован ложе падших, которая в этот раз не пустовала. Мэндос видел там знакомые лица и знал, что они уж точно вспомнят.
Вскоре от гладиатора его отделял уже один единственный ряд-ступень. Принц-рыцарь сделал глубокий вдох и шагнул вниз.
Толпа вопросительно и удивленно зашумела, увидев, как по окровавленному песку ступает красивая высокая женщина с ярко-рыжими, почти что красными волосами. Если локоны Неван напоминали облако, то у Мэндоса, наоборот, вились как закрученные гладкие ленты из блестящей ткани, волосок к волоску. Длинная рубаха в цвет волос не скрывала ничего и держалась на плечах лишь каким-то чудом.
- Недурно. - Мэндос похлопал в ладоши. - Отменное зрелище.
Пару мгновений Титуз молча изучал открывшуюся ему картину. А потом неожиданно музыкально для такой хари присвистнул.
- Вот так та-а-ак. Это что, награда за победу от высоких господ? - Демон подозрительно зыркнул в сторону падших. Те, забыв о гладиаторе, буравили взглядами Мэндоса, о чем-то переговариваясь.
- Награда будет. - Принц-рыцарь безмятежно улыбнулся. - Когда ты действительно станешь победителем. А пока ты всего лишь раб.
Казалось, Мэндос сжал в кулаке пустой воздух, но вот уже блеснула на солнце цепь, до того невидимая. Она вела к лодыжке Титуза, а теперь истончалась и плавилась в руках принца-рыцаря.
- Кто ты такая? Убирайся! - Наконец, пришли в себя надсмотрщики. Были среди них и падшие, и демоны второго поколения. Самый ближний замахнулся своим толстенным кнутом, но цели удар не достиг. Титуз загородил Мэндоса, хлыст в несколько раз обвился вокруг его руки. И демон выстоял. Изо всех сил он дернул кнут на себя. Не ожидавший такого поворота надсмотрщик потерял равновесие и упал к ногам бойца.
- Иди и возьми. - Последние обломки звеньев цепи каплями стекали с пальцев принца-рыцаря. Схватившись за секиру обеими руками, Титуз опустил ее на грудь надсмотрщика, рассекая его на две неравные части там, где находилось сердце. Швырнув хлыст на труп, как ядовитую гадину, гладиатор поднял секиру и взревел во всю мощь своих легких.
- Уничтожить бунтовщиков. - Но приказ одного из падших ангелов утонул в боевом кличе сотен глоток, которые подхватили рев Титуза. Снося решетки и ворота, из-под трибун и застенков, на ристалище выбегали освобожденные гладиаторы Не останавливаясь, они лезли вверх, убивая всех, кто попадется под руку, и прежде всего, конечно же, надсмотрщиков. От их клинков, когтей и зубов гибли все подряд, но хоть как-то подчинить эту бешеную лавину наоборот, этот гигантский сошедший с ума термитник не представлялось возможным. Многие из гладиаторов уже успели окончательно утратить разум, а иных обуяла священная боевая ярость. Круг гнева подстегивал всех.
Но на трибунах стало тише, когда, отшвырнув кусок решетки, в центр арены вышел Спарда. Потоки силы, исходящей от него, чуть не сбивали с ног, и в то же время действовали отрезвляюще, как свежий холодный ветер.
- Арена пятого круга! - Все глаза в миг обратились к нему. Взгляды, полные страха, удивления, злобы. И воодушевления. - Я больше не буду спрашивать, можно ли мне начинать. Мы - начинаем!
- Молчать! - Один из падших все же смог посостязаться с рыцарем в силе голоса. Он стал подниматься над ложей, и его полупрозрачные черные крылья, похожие на огромные полотнища, раскрывались все шире и шире, исполинские, давящие. Казалось, они могут накрыть собой всю арену. Под сенью черных крыльев становилось темнее, гасли ясные взгляды, бессильно опускались руки, до этого крепко сжимавшие оружие. - Молчать, неразумные создания! Ваш путь - дорога в ни...
Огромная белая молния прорезала воздух, рассекая темноту. Опутанный сияющими сполохами, падший рухнул на трибуны.
- Мы - начинаем! - Подхватил Мэндос слова Спарды. От прикладываемых усилий он тоже слегка приподнял в воздух, а длинные волосы шевелились в воздухе, как живые.
- Начинаем! Начинаем! - Толпа подхватила вопль тысячами ртов. Падшему не дали снова подняться на ноги. Его затянуло в толпу, как в трясину. Стоило демонам навалиться всем, разом, и тут же стало очевидно, насколько их пугающе больше, чем падших. И как они раньше этого не видели.
- А ну давай, как тогда, в битве с колоссом! - Прокричал Титуз, прорубая дорогу к Спарде. Вместо ответа рыцарь вдруг схватил товарища по оружию за шиворот и, от души раскрутив, швырнул высоко в воздух. Не сразу стало ясно, что Титуз, как ядро, летит весьма прицельно - в сторону ложи падших. Это выглядело по началу комично, но когда Титуз взмыл над ложей, угрожающе занеся над головой секиру, падшие уж точно не увидели в нем ничего забавного. В следующий миг к Титузу присоединился и Спарда.
Амфитеатр обернулся воплощенным хаосом. Большая часть демонов примкнула к мятежным гладиаторам, но были и те, кто держал оборону вместе с падшими. Первое поколение не собиралось сдаваться легко. В том месте, где рухнул обладатель черных крыльев, толпа вдруг вздыбилась, как извергающийся вулкан, и падший снова взмыл вверх. На нем висели гроздья демонов, и древний пытался стряхнуть их с себя, как сильная дичь - борзых, вцепившихся в загривок. Титуза мощным ударом отбросило обратно на арену, и тут же сверху приземлилось существо, похожее на гигантскую пиявку с нетопыриными крыльями. Спарда бился один против четырех, потому что демоны послабее опасались прийти на подмогу из-за бурных завихрений силы вокруг. И все же Мэндос верил, их силы перевешивают. Участь застигнутых врасплох падших - вопрос времени. Если, конечно не прибудет подкрепление. А почему бы ему не прибыть? Вести разлетаются по Аду быстро.
- Мы должны поставить барьер! Купол! - Голос Мэндоса не то чтобы зазвучал громче. Скорее, он словно поселился в голове каждого из дерущихся. - Кто здесь умеет колдовать? Кто может подняться в воздух? Все ко мне!
Пиявкообразный падший обернулся безглазым зубастым рылом к принцу-рыцарю, понимая, от кого исходит более серьезная угроза. Он рванулся было в сторону Мэндоса, но ничего не вышло - выбравшись из-под склизской туши, Титуз навалился на нее всем своим весом и принялся неистово кромсать секирой.
- Сзади! - Хрипло выдохнул он.
Мэндос успел увернуться в самый последний момент. Бич с шипом на конце с треском порвал ткань, оставляя его без одежды. Попади удар такой силы в плоть - вполне мог бы отделить голову от тела. Проехавшись по песку, принц-рыцарь увидел наконец своего нового противника. У него было серое тощее тело без признаков пола, украшенное лишь внушительными когтями на руках и вязью из знаков непонятного содержания, которые пересекали с двух сторон грудь и заканчивались под подбородком. Зато голову венчала целая корона из десятка рогов, не меньше. Они словно проростали под кожу и оплетали череп, даже застыв наростами вокруг глаз.
- Ты красива. Попрошу Денницу отдать тебя мне, когда все кончится.
- Какие радужные мечты на будущее. - Мэндос уделял больше внимания обрывкам своей рубахи, чем врагу. Лохмотья странно посерели и, судя по всему, постепенно превращались в камень! Бич надсмотрщика оказался еще более опасным оружием, хотя и без скрытых талантов внушал.
Мэндос не сомневался в том, что без труда победит ублюдка. Но в процессе он потеряет нечто более важное: время для создания барьера. К тому же, сейчас перед ним не падший. Демоны второго поколения искусны на уловки, и в бою с опытным, пусть и более слабым, врагом можно запросто увязнуть.
- Нельзя превратить в камень то, что обречено вечно меняться. - Чарующе улыбнулся Мэндос, поднимаясь на ноги.
- Я попробую. Ты будешь лучшей статуей в моей колле... - Окончание фразы потонуло в реве и воплях. Принц-рыцарь, оставшись стоять, где стоял, с легким удивлением наблюдал, как из гущи дерущихся демонов выпрыгнула дышащая огнем громадина и вцепилась в надсмотрщика, разом отхватив руку, держащую кнут. Конечно же, принц-рыцарь узнал своего неожиданного помощника. Ксипе все-таки был очень силен, раз выжил. И теперь он давал Мэндосу возможность воплотить план в жизнь.
- Все за мной, вверх! - Раскинув руки, демон стал подниматься в воздух. Казалось, его туда кто-то тянет за волосы. - Все, кто умеет управляться со своей силой!
Его услышали, но откликнулись на зов далеко не все. Кто-то слишком увлекся битвой, кто-то, видимо, счел, что в лобовой схватке будет нужнее, а маги и без него справятся. Но все же не один, не два - десятки демонов взмыли, стремясь к цели. Они не отвечали Мэндосу словами, они скорее тянулись к нему своей волей. Вот его запястье сжали чьи-то тонкие пальцы, вот чешуйчатая лапа схватила ногу, накрыв ее от ступни до колена. Больше никто не разговаривал, все понимали друг друга и так. Вокруг Мэндоса образовалась целая сфера из тел других демонов, на его коже не осталось места, где она бы не соприкасалась с чужими телами. Нет, теперь уже не чужими. Они были адом, их сила перетекала в него, и он сам тоже был Адом, но в большей степени, чем другие, и потому мог управлять этой силой. Падшие стремились к странному клубку со всех сторон, рвали и уничтожали тела своих взбунтовавшихся рабов, но было слишком поздно. Запрокинув голову, Мэндос закричал так громко, как мог, не от боли, не от ярости, не от восторга - он просто высвобождал накопленное. Из его глаз и рта ударили снопы света, сливающиеся в один мощный луч. Он дошел до грозовых облаков над ареной и, словно упершись в них, стал растекаться куполом, как струя воды.
Падшие не сразу поняли, что единственный способ спастись - сбежать. Они явно были слишком горды для такого. Кто-то упорно продолжал сражаться, кто-то пытался атаковать барьер. Их приспешники из второго поколения оказались умнее и кинулись наутек почти сразу. Мэндос не видел, как окончательно опустились своды купола, накрыв собой всю арену, и как Спарда , рыча, пригвоздил к светящейся стене чернокрылого падшего. Он чувствовал себя опустошенным, он ослеп, оглох и онемел. Принц-рыцарь думал, что рухнет камнем на арену, но этого не случилось. Десятки рук и лап никуда не исчезли. Они плавно опустили его на песок, который успел стать совсем красным, и Мэндос не ощущал в этих прикосновениях похоти, или жадного желания поскорее разорвать на части и сожрать ослабевшего собрата. Нет, он ощущал нечто иное. Они... восхищались им? Были... благодарны?
Исполинская пышущая жаром тень склонилась над Мэндосом. Демон пока что мог различить лишь черный силуэт и темно-красные отблески кипучей лавы, в пасти, глазах и груди. Ксипе, ну разумеется. Опять нарисовался.
Здоровенная лапища с неожиданной осторожностью подхватила его под спину, приподняла, согревая, а не обжигая теплом, которое всегда клубилось в глубине нутра Ксипе.
- Живой... ты живой. И я живой, именно поэтому. - Битва вокруг зашумела с новой силой, падшие хотели все же поквитаться с тем, кто запер их под куполом. Но демоны, те, что еще недавно были лишь сборищем ненавидящих друг друга зверей, теперь сомкнулись вокруг Мэндоса кольцом и дали такой отпор, что мало не показалось.
- Я знал, я верил, что мне тогда не привиделось. - Продолжал Ксипе. - Я видел тебя на трибунах, таким, каким ты был при первой нашей встрече. И таким, какой ты сейчас, я тоже тебя помню. Ты - самое красивое, что когда-либо создавал Ад, и самое сильное. Лишь благодаря воспоминаниям о тебе я не утратил здесь разум окончательно.
- То-то и оно, Ксипе. - Едва слышно прошелестел Мэндос. - То-то и оно. Слишком много воспоминаний в твоей голове. Воспоминаний, которые никому не нужны. И мне - в первую очередь. - Он приложил ладонь к обнаженной грудной мышце, а потом приник к демону всем телом, обвил свободной рукой его шею и выдохнул в самые горящие глаза.
- Я тебя ненавижу.
С чавкающим звуком рука принца-рыцаря пробила грудь Ксипе. Пальцы сжали огромное сердце, и в следующий миг Мэндос уже не только вырвал его, но и впился зубами в сочную жесткую мышцу, стремясь восстановить силы. Это последний удар отнял их почти целиком. Горячие сердца всегда вкусны, но с каждым новым укусом к Мэндосу приходило понимание: на свете нет ничего вкуснее сердец разбитых.
- Что ты делаешь?! - Взревели рядом, и принц-рыцарь наконец хоть немного опомнился.
- Зачем ты убила Ксипе? - Ну унимался тем временем демон-гладиатор с двумя тесаками, соединенными цепью, в руках. Шлем на его голове словно оплавился и пророс под кожу. - Он был из наших, он был храбрый воин. Он ненавидел падших.
Мэндос понимал, что рассказ о том, какую должность Ксипе занимал во дворце Люцифера, скорее всего, успокоит бузотера. Но важен был принцип. Он никому не обязан разъяснять или оправдывать то или иное свое решение.
- Так было надо. - Мэндос даже не взглянул в сторону демона. Он увлеченно наблюдал за тем, как песчинки арены, желтые и красные, стекаются к его ступням и ползут наверх, превращаясь в поблескивающую гладкую ткань.
- То, что ты пришла сюда со Спардой, не дает тебе права вести себя, как долбаная госпожа! Я полтора века дрался с Ксипе в связке! А ты такая же, как мы, изволь держать ответ, или я выколочу его из тебя!
- Долбаная госпожа? - Мэндос хихикнул даже немного кокетливо, словно этот внезапный бузотер сказал нечто крайне забавное. Принц-рыцарь длинным ногтем рассек себе кожу в ложбинке между грудей. За считанные мгновения капли крови превратились в брошь с огромным темно-фиолетовым камнем посередине. Ткань из песка, зацепившись за нее, поползла выше, перекинувшись через левое плечо и затягиваясь петлей под мышкой. - Ты так глуп, что даже не понял, кто создал этот купол.
Он мог бы убить наглеца метким броском молнии, силы восстанавливались быстро. Но сейчас Мэндосу было важно другое. Колдовство кончилось, и все же принц рыцарь еще мог чувствовать тех, кто давал ему силу. Он еще не в полной мере понимал, как сумел сделать то что сделал, а потому полностью контролировать толпу не представлялось возможным. Но он мог попробовать направлять ее чаяния, желания. И ее гнев.
"Три, два..." - Мэндос отвернулся и теперь спиной чувствовал, как разговорчивый демон надвигается на него, дыша яростью. Принцу-рыцарю было интересно, кто преградит ему путь первым. А может, нападут всем скопом?
Не случилось ни того, ни другого.
Толпа вдруг разом удивленно выдохнула, а болтун грязно выругался, но в голосе его звучал страх. Не справившись с любопытством, Мэндос обернулся.
Оказалось, что против демона обратились его же собственные клинки. Длинная цепь опутала его всего, притиснув руки к телу, а похожие на тесаки мечи грозно покачивались в воздухе, как головы рассерженных змей.
- Что, меня тоже решил прикончить? - Мэндос покачал головой даже немного жалостливо. Иные попросту не знают, когда стоит заткнуться. Он собрался было уверить бедолагу в своей полной непричастности, но другой голос ответил раньше.
- Ты не достоин даже того, чтобы умереть от руки принца-рыцаря.
Цепи натянулись сильнее, вынуждая своего недавнего хозяина рухнать на песок. В оружии не ощущалось живой сути, однако оно было добротным, явно сработанным с помощью магии. Наверняка гладиатору стоило больших трудов раздобыть подобные клинки, и они верно служили ему все эти годы. Однако теперь обернулись злейшими врагами. Он не мог разорвать крепчайшую цепь.
- Спарда и Мэндос освободили тебя. Освободили всех нас. Разве не ясно, что где они, там победа? Надо не задавать вопросы, надо брать с них пример и делать, что велят.
Толпа расступилась, и к рычащему в бессильной злобе бойцу подошел стройный высокий юноша. Его человеческий облик был так гармоничен, что даже Мэндос уважительно хмыкнул. А еще через долю секунды он узнал своего внезапного защитника. Сначала знакомой на вкус показалась его сила, а потом вспомнились и волосы цвета, как мякоть персика, и обломок флейты, который теперь придерживал их, как причудливая шпилька.
- Кончай с волшбой, если хочешь честного боя! - Гость из второго круга остановился в считанных дюймах от поверженного гладиатора, и тот, казалось, хотел дотянуться зубами хотя бы до его лодыжки, ладно упакованной в сапог из мягкой кожи.
- А разве сейчас наш бой нечестный? - Красавчик улыбнулся, и принц-рыцарь был уверен, этот простой изгиб губ во многих тут же пробудил недвусмысленные желания. - Я сильнее, я побеждаю. Все честно.
Один из клинков взмыл, как жало рассерженного скорпиона, готовый обрушиться не недавнего хозяина.
- Пощади его, о мой благородный защитник! - Голос Мэндоса стал грудным и утробным от с трудом сдерживаего хохота. - Он просто еще не понял, что к чему. В конце концов, не каждый день начинается война против первого поколения. Верно говорю?
На последних двух словах голос принца-рыцаря заполнил собой весь купол. Толпа демонов радостно взревела в ответ. Демон с обломком флейты в волосах смотрел на Мэндоса, как зачарованный, перестав замечать мир вокруг. Клинки на цепях упали на землю, никому не причинив вреда. Гладиатор тут же вскочил, видимо, так и не преисполнившись мирных намерений. Но прежде, чем он успел сделать хотя бы шаг, его смачно огрели топорищем поперек живота, да так мощно, что бедняга тут же опять упал, сложившись пополам.
- Слава Мэндосу! Слава Спарде! Слава принцам-рыцарям! - Титуз загородил невезучего демона собой и зычно заорал, поигрывая секирой. Его все тут же горячо поддержали.
- Начало положено! - Крикам снизу вторил голос Спарды, который парил под самым куполом. - Больше никто и никогда нас в цепи не закует! Раньше мы убивали друг друга для потехи падших, а теперь будем уничтожать их себе на радость.
- Мой возлюбленный брат! - Раскинув руки, словно для объятий, Мэндос запрокинул голову, дожидаясь, пока рыцарь спустится к нему. Когда Спарда наконец встал рядом, он снова обратился к толпе.
- Сейчас нас всех переполняет радость и опьяняющий дух свободы. Но пройдет еще немного времени, и вы начнете задавать себе вопрос: что это за принцы-рыцари такие? Чего они хотят? Может быть, править нами? Чем тогда они лучше падших?
Мэндос сделал паузу, чтобы насладиться звенящей полной внимания и напряжения тишиной. Один из стоящих поодаль демонов даже забыл захлопнуть пасть, и принцу-рыцарю казалось, что можно услышать, как оттуда капает слюна.
- Ад живет по праву сильного. Это закон, и закон непреложный. Мы - самые сильные здесь, а значит, Ад станет таким, каким мы хотим его видеть. Мы разнесем его по камню и отстроим заново, мы убьем каждого падшего и всех, кто осмелится встать против нас. Зато те, кто пойдет вслед за нами, получат всю преисподнюю, полную свободы. Нам нужно много чего. Но я могу назвать одну вещь, которая нам не нужна. - Мэндос дотянулся рукой до предплечия Спарда, словно соединяя его и себя. - Нам не нужны рабы! Нам нужны победители! Храбрые воины!
От рева, который воспоследовал, задрожал даже защитный купол. Вопили все - и толпа, и красивый демон из второго круга, и Титуз, и Спарда, и даже демон-спорщик, который поднялся на ноги и теперь потрясал клинками. Лишь Мэндос замер в восхищенном молчании. Но поражало его не всеобщее единство.
"Они мне поверили. Подумать только, они поверили каждому моему слову! Какие восхитительные дураки! Если украсить ярмо лентами и каменьями, сказать, что это знак почета и надеть его им на шею - они проглотят, они все проглотят!
Мэндос весело рассмеялся собственным мыслям.
- Ну а если кто желает поспорить, - Когда шум поутих, снова взял слово Спарда. - Что ж, дерзайте. Если вы сильнее нас, Ад станет таким, каким вы хотите его видеть. Только прежде, дабы подкрепить слова делом, убейте-ка Данеила-флейтиста...
- Или великую драконицу Тиамат. - Подхватил Мэндос.
Демоны вокруг одобрительно расхохотались, но постепенно их гомон становился дружнее и ритмичнее.
- Сво-бо-да! Сво-бо-да! - Скандировали они, кто потрясая оружием, кто ударяя себя кулаком в грудь, кто и просто так. В самом сердце этого шума Мэндос и Спарда некоторое время стояли в полном молчании, глядя друг на друга. Мэндосу приходилось сильно запрокидывать голову.
Да-а-а! - Он не выдержал первым и даже не закричал - завизжал от радости.
- Да-а-а! - Спарда, все еще сжимая в одной руке Грань силы, другой резко подхватил Мэндоса и в порыве восторга усадил себе на плечо. Разумеется, вокруг тут же началось всеобщее братание. Никто не знал, что произойдет с ними не то что в будущем -в ближайшие часы. И никто об этом не думал. Для начала хватало и того, что они все совершили нечто такое, от чего и Люцифер у себя во дворце, должно быть, удивился.
***
Падшие трижды посылали отряды из Дита на подавление мятежников, прежде чем поняли: так им это точно не удастся. Сначала приходили такие же демоны, как и сами бунтари. Первых истребили почти полностью, вторые, видимо, услышав рассказы первых, предпочли присоединиться к восстанию. Третий отряд снова возглавляли падшие, но в итоге и они были вынуждены отступить. Стоило противнику появиться на горизонте, как часть демонов припадала телами к заслону, подпитывая его своей силой, и орущая толпа освобожденных гладиаторов покидала его пределы, бросаясь в атаку. Остальные же подбадривали их, готовые в любой момент прийти на подмогу, но не прекращали праздновать победу.
Под трибунами было тише и темнее, шум гулянки доносился туда лишь глухим рокотом. То здесь, то там чадили факелы, и пятна черноты между ними казались только гуще. Время от времени блики пламени выхватывали из темноты фрагменты сплетенных ритмично движущихся тел. Андрас и Мэндос были не единственными, кто решил поискать уединения.
- Подспудно они еще не поверили, что это надолго. Они поддались порыву, но все равно думают, что все нас скоро уничтожат. Вот и спешат налюбиться про запас.
- Я верю. - Андрас вошла под своды одной особенно темной ниши и не могла видеть принца-рыцаря, лишь ощущала его присутствие.
- Выкини уже эту дрянь. - рука Мэндоса появилась совсем не оттуда, откуда она ожидала, и отшвырнула прочь осколок флейты Данеила вместе с изрядным клоком волос демоницы.
Андрас по-прежнему ничего не видела, но чувствовала, как в этой черноте он надвигается на нее, и отступала, пока не уперлась спиной в сводчатую стену.
- Хочешь узнать, как меня зовут? - Спросила она и зачем-то отвернулась, зажмурившись, хотя что открывай глаза, что закрывай, это ничего не меняло.
Повезло тебе. - Она поймала его дыхание кадыком и только сейчас поняла, что никто из них внешности не менял. Андрас по-прежнему выглядела, как мужчина, а Мэндос — как женщина, а значит, был ниже демоницы как минимум на полголовы. - Потому что я хочу.
Колени у демоницы ослабли, словно суставы раздробили чьи-то хваткие руки, и она опустилась на пол, не смея цепляться руками за желанное, драгоценное тело. Только со слабым стоном приникла к руке, судорожно тиская и целуя пальцы, кажущиеся такими хрупкими, будто косточки внутри были стеклянные. И тут же внутри все затрепетало от воспоминания, что эти руки могли сотворить.
Она едва перевела дух от ощущения, захлестнувшего ее невидимой, волной, пожравшей остатки разума.
Как он мог быть одновременно таким сильным, и все же, где внутри манить ее каким-то надломом, ломкостью совершенства, изяществом хрустального идола.
То дрожа, то замирая от смерчем закручивающегося внутри желания, она опустилась еще, припала смиренным ртом к длинным косточкам стоп.
Мэндос на время застыл, как статуэтка, будто его тело разом покинула жизнь, и оно кристаллизовалось. Не потому, что был растерян. Он просто хотел как можно лучше прочувствовать момент. Восхищение. Они считают его сокровищем, они считают его силой, они считают его спасением, они считают его героем, они считают его богом, они считают его самым прекрасным, что есть в Аду. Не только эта демоница.Если задуматься, и раньше находились те, кто так считал, много раньше. Но через нее восхищение прошло, как свет через выпуклое стекло. Свет превратился в яркий луч, обожание настолько чистое и четкое, что даже Мэндос не мог не получить удовольствия от этого тепла. Считанные часы назад сила десятков, если не сотен, демонов проходила сквозь него, создавая над ареной защитный купол, но тогда принц-рыцарь не был уверен, что их чувства направлены именно на него. что он - не проводник, а цель. Теперь он был в этом уверен.
Было ли Мэндосу приятно? Пожалуй. Но куда сильнее его радовала грандиозная польза, которую можно извлекать из подобного. То самое, о чем они говорили с Ситри - самому давать крохи, а взамен получать золотые горы. Ведь, по сути, он по-прежнему всего лишь идет к своей, собственной, цели. А бедные дурачки наверняка уже успели возомнить, что вся эта борьба - ради них.
Мыском ноги Мэндос подцепил подбородок девушки, заставляя ее поднять голову.
- Низковато. Я же не какой-нибудь там падший. - Он дождался, пока она поднимется на колени и сжал ее голову обеими руками, запуская пальцы в длинные пушистые волосы. - Вот так в самый раз.
За мгновение до того, как Андрас уткнулась лицом ему в бедра, платье из песка осыпалось с тихим шепотком.
Что ни говори, а второй круг есть второй круг. Андрас отлично понимала, когда можно медлить. а когда, наоборот, стоит делать все, что хочешь, не справшивая разрешения. И то, что теперь она была в мужском теле, а он в женском, ни капли не мешало.
Ожидаемо вспомнился Ситри. Мэндос все еще считал, что маленький хозяин второго круга слишком много мнит о себе. Странно, почему он подумал "хозяин", это ведь не так. Однако в одном Ситри был прав: отдаваться на волю чьих-то умелых сильных рук так же приятно, как и брать самому, если желание и дозволение зависит от тебя. Ты не подчиняешься - ты снисходишь.
Поэтому Мэндос был совсем не против, когда его колени ослабели и задрожали от того, что Андрас проделывала языком. Он был не против, когда ее (его?) сильные руки сжали его (ее?) талию и потянули вниз, а потом подхватили под спину и опрокинули на землю. Принц-рыцарь, определенно, оставался собой, но при этом был он и некой "ей". Пустота глубоко внутри демона с любопытством, отстраненно, но не без удовольствия наблюдала, как красивый стройный демон с золотистыми волосами целует эту самую "ее", и вместе с "ней" чувствовал свой собственный вкус на губах. Они вместе наблюдали, как соединяются тела, и одновременно чувствовали Андрас внутри. Принц-рыцарь не скупился на громкие стоны, поцелуи, мерцающие влажные взгляды и прикосновения. Да, сейчас Андрас внутри него, но на самом деле он останется с ней, даже когда все кончится. Он останется на ее губах, на ее волосах, на ее коже, в ее глазах и ее голове. Как болезнь. Она заразит множество других демонов. Это будет продолжаться бесконечно, и когда-нибудь (Мэндос был в этом абсолютно уверен) он пропитает собой весь Ад. И даже если некий гипотетический дурак вдруг захочет освободиться от этой власти - не выйдет. Все станут зависеть от него, как от дурманного зелья.
Демоница была хороша, спору нет, но до восхитительного оргазма Мэндоса довели именно собственные мысли.
- Ну, и как же тебя зовут? - Воспользовавшись короткой передышкой, спросил принц-рыцарь, неспешно пропуская сквозь пальцы длинные локоны демоницы.
- Андрас, мой принц. - С глухим смешком она перекатилась на спину, чтобы Мэндос оказался сверху.
Внезапный скрежет железной решетчатой двери вынудил демона обернуться, скорее заинтересованно, чем рассерженно. Желай кто подсмотреть или подкрасться незаметно, двигался бы тише.
- Прощения просим. - На первый взгляд застывший у входа мужчина был им вовсе незнаком, но его сила узнавалась мгновенно, хоть демон и принял человеческий облик. - Просто это моя камера, решил отдохнуть, выпить, вот и приперся по привычке.
Мэндос ощутил, как рассерженно напряглась Андрас. Хорошо, что она была еще внутри него, хватило легкого напряжения внутренних мышц, чтобы демоница стала думать о вещах более мирных.
- Это была твоя камера. Теперь ты свободен и волен гулять, где захочешь.
- Намек понят. - Усмехнулся Титуз, еще недавно красовавшийся на арене с кабаньим рылом и бараньими рогами. - Пойду вольно прогуляюсь в какое-нибудь другое место.
Постоянно колеблющееся пламя факела осветило лицо демона чуть получше, и Мэндос с интересом подметил, что на самом деле глаза у него вовсе не маленькие и налитые кровью, а яркие и светло-голубые. Чувствовалось, что это его настоящие глаза.
- Ты неправильно понял. - Сладчайше улыбнулся Мэндос и протянул Титузу руку. - Ты ровно так же волен остаться и присоединиться.
Гость не стал ждать повторного приглашения. Он небрежно выкинул полный выпивки кувшин куда-то за спину и, не теряя времени зря, приступил к делу. Андрас рассердилась и расстроилась, это было очевидно. И на взгляд Мэндоса все шло абсолютно правильно. Мечты и чаяния должны быть несбыточными. Потому что только за такими мечтами можно идти вечно. Разумеется, из этого правила есть исключения. Вернее, одно исключение - он сам. Если вымостить дорожку к собственной цели чужими несбыточными, идти наверняка будет веселее и приятнее.
Охохо, наконец-то я могу выложить новую главу. Сначала я, как всегда, утонул в трясине любовной сцены, но как всегда на помощь пришел ванильный мишка. Потом у меня сломался ноут, замуровав в себе огромную часть текста. И вот, наконец, я готов заделиться с вами тродами продов.
Этой главой я очень доволен. В ней есть и про Адъ, и про чуйства, и про еблю, и про экшн, и про единый порыв народный масс, и много чего еще Ж) Короче, по-моему, годно получилось. Я очень старался, друзья, и я буду очень рад и благодарен, если вы прочитаете главу и оставите свой комментарий. Они мне очень важны и приятны)))
Змейка все приближается к образу Змеищщи, но почему-то он по-прежнему мне мил. Даже как-то странно, я вроде всегда был фанатом хороших парней, однако удачнее всего мне придумываются всякие гандоны. В лучшем случае это Салливан, в худшем, как видите, Мэндос Ж)
Ладно, к черту преамбулы. Предыдущие главы можете почитать здесь: last-optimist.diary.ru/?tag=4913559
А теперь прошу до новой части))) Как всегда, с визуальным и аудиальным сопровождением. Ну и да, посвящается, пожалуй, Марион, потому что без нее не было бы Андрас. Думаю, ты сразу поймешь, кого я на самом деле вывел под этим именем)))
Мэндос никогда и ни за что не признался бы, что первому кругу Ада удалось невероятное: напугать его. Остальные восемь кругов, казалось, олицетворяли все возможные страхи - страхи смертных. Для детей Бездны они являлись естественной средой обитания, другой никто не знал. Но Лимб... Его унылый пейзаж впечатлял даже меньше, чем голая усыпанная булыжниками пустошь круга жадности. Пологие серые холмы, петляющая между ними ровная широкая дорога - и больше ничего. Вокруг, насколько видит глаз, ни одной души, ни одного демона. И только с обочины вдруг становились видны смутные полупрозрачные силуэты вдалеке, тоже сероватые, сливающиеся с холмами. Они стояли неподвижно и не реагировали на одинокого путника.
Принц-рыцарь, разумеется, слышал о том, что ни падшему, ни демону никогда не сойти с дороги Лимба, потому что серые холмы - это владения душ, равно отдаленных и от Ада, и от небес. Мэндос не понимал, что это за души такие вообще, из других демонов никто тоже не мог этого объяснить, а падшим, даже когда была теоретическая возможность, он не рискнул бы задать вопрос, ставящий под сомнение их могущество. Оставалось только одно - пойти и проверить самому. Принц-рыцарь сделал шаг, другой, третий. И ударился лбом о невидимую стену. Что ж, насчет наличия преграды рассказы не лгали. Но непреодолимая... после гибели Тиамат и Данеила Мэндос относился к этому слову с изрядной долей скептицизма. Сжав кулак, он размахнулся от души. Но в самый последний миг вместо удара медленно, даже бережно прижал к незримой преграде раскрытую ладонь. В конце концов, если ломать стены собственного дома, самому же потом будет неуютно в нем жить. Принц-рыцарь закрыл глаза, сосредоточенно прислушиваясь к ощущениям. Может, прошла секунда, а может, и пара веков в мире смертных. Так или иначе, демон вдруг резко отдернул руку, словно боясь обжечься. В его глазах, которые снова широко распахнулись, плескался страх, и даже губы мелко подрагивали.
читать дальшеВ изменчивом Аду есть не так уж много по-настоящему незыблимых вещей. Таковым может показаться дворец Люцифера, но нет, эти стены можно разрушить, хоть и сложно. А вот ледяное озеро, на котором он стоит, границы меж кругами, Алые Ворота между Дитом и Ареной - незыблимы. Как и эта стена, судя по всему. Вернее, может, способ изничтожить ее где-то существует. Но разрушить ее - значит разрушить Ад, а разрушить Ад - значит уничтожить самое себя.
Бессильная злоба и страх. Мэндос всегда испытывал их, сталкиваясь с чем-то сильнее себя. Отвлекшись от своих мыслей, он вздрогнул еще раз. Силуэты, которые еще недавно были совсем далеко, теперь стояли у самой дороги. Демон мог разглядеть их лица и одежды. Мужчины, женщины, дети, и никто из них не выказывал малейшего испуга. Разумеется, при таком-то барьере. Все они пристально, пытливо смотрели на Мэндоса, и у каждого во взгляде было разное. Спокойный интерес, озадаченность. И жалость, у очень многих. Будто это он, а не они, был навеки обречен прозябать в скучной однообразной пустыне.
Откуда-то, из далекого далека пришло воспоминание: клетка, существо по другую сторону прутьев, такой же сочувственный взгляд. В клетке тогда сидел он сам.
- Пошли прочь! - Чуть ли не взвизгнул Мэндос в ярости, и с его пальцев сорвалось несколько красных молний. Они ударились о стену и рассыпались искрами, никому не причинив вреда. Дернувшись, как будто его ударили, принц-рыцарь поспешил дальше по дороге. Демон был готов даже полететь, и ему стоило больших трудов не начать громко звать Спарду, чтобы тот пришел. Пусть смеется, лишь бы поскорее покинуть это мерзкое место.
Соратника он нагнал, как назло, в самом конце пути, где ждало зрелище еще более циклопическое и пугающее. Отвесная стена из черного то ли камня, то ли льда, уходящая вверх и в стороны, на сколько хватало глаз. Дорога упиралась в двустворчатые кованые ворота, тоже огромные, но ничтожные по сравнению с этой преградой.
- Я пробовал лететь вверх, очень долго. - Спарда стоял, прислонившись спиной к дверям. - Но так и не достиг вершины стены. Мне кажется, у нее нет вершины. Она уходит во время и пространство.
- Подумать только, мы дошли до края Ада. - Сделав усилие над собой, Мэндос все же растянул губы в улыбку. Сложно было лишь начать, вскоре она стала вполне искренней. - Я был в сердце Преисподней и дошел до ее окраины. Ты не можешь похвастать тем же. - Он шутливо пихнул Спарду в бок, но из-за разницы роста получилось в бедро.
- Зато мой путь обратно запомнят многие. - Спарда хотел похлопать собрата по плечу, но вышло по макушке. - Гляди, наше начало Ад уже запомнил.
Рыцарь указал в правый нижний угол врат. Обе створки сплошь покрывала вязь из барельефов. Мэндос вгляделся в переплетение фигур и узоров. У самой скобы, держащей двери, он увидел схематическое, словно не до конца высеченное, изображение: рогатый силуэт и три звезды, соединенные молниями. Не скрывая восхищенного вздоха, принц-рыцарь взмыл вверх, чтобы подтвердить свою догадку. Действительно, чем выше, тем более давние события были изображены на вратах. Строительство башни Темен-ни-Гру, создание Бездны, а самым первым был барельеф, на котором прекрасное крылатое создание падало, ломая крылья, и пробивало своим телом воронку глубиной в девять кругов.
- Надо сделать так, чтобы картины наших подвигов со временем вытеснили упоминания о падших.
Мэндос спустился, и они со Спардой долго смотрели друг на друга, молча. Не было нужды вслух повторять то, что успели понять оба.
Теме-ни-Гру, Башня, что нигда и никогда, на самом деле являлась скорее тоннелем между Адом и миром людей. Перемычкой, из-за которой сосуды стали сообщающимися. И принцы-рыцари стояли у входа в тоннель. А где оканчивается выход, он же шпиль Башни - решать только тем, кто входит в нее.
- Врата не заперты. - Спарда надавил ладонью на одну из створок. В сравнении с огромными воротами даже его лапа казалась крошечной. И на первый взгляд ничего не изменилось. Но Мэндос ощутил движение.
- Возможно, позже. - Принц-рыцарь не стал утруждать себя и даже изображать интерес. - Что там такого, чего мы не видели? Да, спору нет, души людей важны. Чем больше их затягивает Бездна, тем сильнее мы. Но этот процесс отлажен, а значит, у нас есть более важные дела.
- Там мир. Целый огромный мир. - Спарда говорил, глядя куда-то вверх, и Мэндос не мог отделать от ощущения, что беседуют сейчас не с ним. - Ад - наш дом, но это и тюрьма. Хоть ты и прав, бесспорно. Прежде чем отправляться в путешествие, надо навести порядок дома.
- Вот и я о чем. - Принц-рыцарь решительно отвернулся от врат. - Нам есть, чем заняться. Нам еще долго будет, чем заняться. Если люди поклоняются падшим, питая их силой, молодые боги со временем заменят старых. Но стать божествами нам еще только предстоит.
***
- И тогда я сказала: все может быть. Я приду посмотреть, как ты убиваешь падших, если проложишь мне дорожку из трупов через болота. - Неван журчаще рассмеялась, стреляя глазками из-под своих пушистых рыжих ресниц.
- А что Спарда? - Ситри лежал, повторяя позу демоницы, подперев голову ладошкой.
- Он сказал, что меня будет ждать трибуна из голов прислужников Денницы. - Неван от души потянулась. Ее красота была не столь роскошна и очевидна, как у иных обитательниц второго круга. Первым делом, конечно, бросались в глаза длинные рыжие волосы, такие яркие, что, казалось, могли оставлять ожоги прямо на глазах. Еще ярче они смотрелись на фоне темной оливковой кожи. То, что Неван именовала платьем, скорее походило на лужу вязкой смолы, перетекающей по воле хозяйки с одного изгиба тела на другой. Но притягивало в Неван другое. Любое помещение, в котором она оказывалась, словно превращалось в воронку, и демоница была ее центром. "Подойди, рискни, вкуси. Не хочешь? Хочешь. Но боишься? Трус. Докажи, что ты не слабак".
Еще мгновение назад исполненная томности, Неван вдруг поболтала ногами в воздухе, как маленькая девочка.
- Я всегда знала, что рано или поздно очарую самого сильного демона в Аду.
- Он не самый сильный. - Раздалось со стороны дверного проема. Неван заинтересованно приподняла голову, Ситри не стал оборачиваться.
- Он не самый сильный. - Повторила золотоволосая девушка со сломанной флейтой в руках. - Их двое. Два принца-рыцаря.
- Ну, каждому свое. - На первый взгляд, Неван осталась все так же спокойна и благодушна. Но по ее волосам вдруг пробежали искры, как по кошачьей шерсти. - И все же я уверена, Мэндосу нипочем не одолеть Спарду, если они столкнутся в бою.
- Ты говоришь так, потому что принц-рыцарь Мэндос не обратил на тебя внимания. - Презрительно скривилась демоница. Она походила на обиженного ребенка, который прижимает к груди любимую игрушку. - Ты нравишься только таким тупым головорезам, как Спарда!
- Андрас, осторожнее. - Ситри говорил спокойно, но демоница враз умолкла, как будто утратила голос. - Вы обе и правы, и не правы. Хотя, я думаю, в Аду иначе и не бывает. Спарда и Мэндос ни в коем случае не равны - они слишком разные для скучного слова "равенство". Где у одного густо, у другого пусто. И наоборот. Но они отлично дополняют друг друга.
- Ваша правда, мой принц. - Неван изящно махнула на Андрас рукой, явно не считая спор стоящим. - Они недурно смотрятся вместе.
- Тоже решил взять себе титул? - А вот Андрас, похоже, была все так же не настроена шутить. Она лишь скептически дернула уголком рта.
- Это все игры Неван. Но мне нравится, как это звучит. Ты же знаешь, я люблю все красивое.
Ситри перекатился на другой бок и, наконец, посмотрел на Андрас. Демон выглядел искренне опечаленным.
- Итак, ты нас покидаешь. - Демоница упрямо кивнула.
- Вот новости. - Неван удивленно захлопала ресницами. - Ничего не понимаю. Куда ты собралась, кошечка?
- Сражаться с падшими, как принц-рыцарь Мэндос. Как должен сражаться каждый из нас. Я знаю, вы не пойдете. - Андрас вернула Неван пренебрежительный жест. - И зря, очень зря. Все считают трясиной круг чревоугодия. Но настоящее болото - здесь. Просто искусно задрапированное и надушенное. - В сердцах она пнула расписную подушку. - Давай, Неван, жди, пока великий воин захочет снова тебе присунуть и соизволит позвать! Так всегда и будешь не более чем шлюхой.
- Осторожнее, Андрас. - Голос Неван завибрировал, когда она поднялась на ноги, словно не встала, а просто перетекла из одного положение в другое. Дыхание срывалось с губ демоницы фиолетовым облачком, и оно лучилось разрядами молний, как крохотная грозовая тучка. Черная ткань, прикрывающая ее бедра, зашевелилась, и на миг показалось, что Неван облеплена стаей летучих мышей. - Разве ты сама хочешь иного?
- Да! Я буду сражаться! Я докажу ему, что полезна! И тогда меня оценят и наградят по заслугам. Бей, не стесняйся! - Азартно оскалилась Андрас, сразу теряя изрядную долю миловидности, поскольку количество острых зубов у нее во рту явно увеличилось. - Ты здесь не единственная с козырями в рукаве!
- Шшш, тише, пожалуйста, не надо ссор. - Прошелестел Ситри, все так же лежа на ковре. Казалось, демона происходящее интересует мало, и он просто не хочет отвлекаться на шум. Тем не менее, обе демоницы мгновенно успокоились. Неван снова села с выражением глубокой задумчивости на лице. Андрас рухнула на колени. Жестом, полным отчаяния, она сжала виски.
- Я знаю, что не смогу уйти, если ты не захочешь.
- Я не хотел бы отпускать тебя, останься ты прежней. - Ситри говорил, глядя вверх, на затянутый шелками свод. - Но тебя изменили, и теперь, пожалуй, лучшим вариантом и правда будет уйти. - Демон улыбнулся Андрас, и на миг в ее глазах мелькнуло нечто, похожее на сожаление.
- Я собирался сделать второй круг домом. И не только для себя. Дом - это безопасное место. Но если второй круг стал для тебя канавой, значит, самое время отправляться в путешествие. Здесь должны оставаться только те, кому тут действительно нравится.
- Здесь вовсе не всегда было плохо. - Понурив голову, Андрас встала. - Просто теперь...
- Я понимаю. - Ситри положил ладонь на лоб так, что его длииный полупрозрачный рукав напоминал вуаль. - Просто теперь будет плохо везде, где нет его.
- До свидания, принц Ситри. - Решительно нахмурившись, Андрас перевела взгляд на Неван. - Когда мы встретимся снова, я буду тем, кто отдает приказы и платит за удовольствие. А ты останешься тем, кто прислуживает. Подумай об этом, Неван.
Демоница проводила Андрас долгим молчанием.
- Мэндос-Мэндос... - Вздохнул Ситри, когда легкие шаги перестали слышаться в коридоре. - Полагаю, что более жадного существа не найдется в целом свете.
- Да, когда отбирают любимые игрушки, это всегда обидно. - Фыркнула Неван.
Встав на четвереньки, Ситри подполз поближе к ней, как проказливая подружка.
- Вы для меня не игрушки, Неван, и ты это прекрасно знаешь. Ты умнее Андрас и вообще умнее, чем о тебе склонны думать.
- Тогда что тебя тревожит? - Неван пощекотала Ситри прядью рыжих волос. - Мэндос жаждет смерти падших, нам он не опасен.
- Я смел полагать, что прочувствовал его достаточно хорошо. На деле же я до сих пор не знаю, кем он станет для Ада: спасением или коварной отравой, как наши дурманящие курительные смеси. Глотнешь дым разок - и хочется еще, и еще, и еще. Если вдохнуть слишком много, можно разрушить даже вечный демонический разум.
- Я думаю, Спарда не даст Мэндосу слишком увлечься. - Всем своим видом Неван давала понять, что не разделяет опасений Ситри. - Ты сам сказал, они отлично дополняют друг друга.
- Но я не говорил, что Спарды следует опасаться меньше, чем Мэндоса. - Ситри едва заметно поежился, натягивая на плечи сползший ворот халата. - Мэндос смотрит на всех нас, как на еду. И на бедняжку Андрас, и на меня, и на тебя, и даже на своего соратника. Посреди его существа зияет огромная дыра, и принц-рыцарь стремится ее заполнить. Беда в том, что эта яма бездонна.
- ... и когда кончатся падшие, он перейдет на своих. - Подытожила Неван. - Даже не знаю, к счастью или нет, но до этого еще далеко. Посметь - одно дело. Суметь - совсем другое.
-Это может вселять опасение, но хотя бы доступно пониманию. - Продолжил Ситри. - Зато я вовсе не могу сказать, чего хочет Спарда.
- Я же говорила - принести к моим ногам груду вражеских черепов! - Неван весело рассмеялась и подкинула в воздух пару подушек, не иначе как вместо салюта.
-То-то и оно. Нечасто можно встретить демона, который стремится давать, а не брать. - Принц поймал подушку и нежно прижал ее к груди. - Спарда играет по каким-то своим правилам. И даже Бездна не знает, что убдет, когда его правила слишком сильно разойдутся с нашими.
***
Подхватив отрубленную голову врага за волосы, пока не успела истлеть, гладиатор швырнул ее на трибуны, и толпа радостно взревела.
- Ти-туз! Ти-туз! Ти-туз! - Скандировали зрители.
- Это и есть твой верный товарищ по несчастью? Остроумный собеседник и мудрый советчик? - Мэндос скептически изогнул тонюсенькую ярко-красную бровь. Боец на ристалище больше всего походил на прямоходящего кабана, только с бараньими рогами и двуручной секирой. В его маленьких налитых кровью глазках было сложно поймать и отблеск разума.
- Кое-кто, было дело, утверждал, что никогда не судит по внешности. - Парировал Спарда. Пока он скрывался под завесами магии, человеческой личиной и даже зачем-то плащ с капюшоном нацепил. - Я не хочу медлить, гладиаторы и так долго ждали. Титуз сотню раз мог погибнуть, а многие уже ушли в Бездну. Давай начинать.
- Ты обещал. - Мэндос цепко ухватил рыцаря за край плаща.
- Я все помню. - Усмехнулся Спарда. - Мне отпирать решетки и рвать цепи, тебе - сцена.
- Умница. - Смеясь, Мэндос потрепал соратника по щеке. Спарда сердито цыкнул и в следующий миг уже растворился в толпе. В отличие от него, Мэндос не торопился. Он ни за что не позволил бы себе скомкать столь торжественный момент.
Как и в прошлый раз, он пробирался сквозь толпу, все ниже и ниже, ступенька за ступенькой. И облик он опять принял тот же, что в памянтый день побега Спарды. Только на этот раз абсолютно сознательно. Он не надеялся, что его признают в толпе, у нее, как правило, короткая память. Хотя чем Бездна не шутит, может, здесь сейчас есть те, кто приметил его тогда, как мишень для гнева Люцифера. Но прежде всего сей пассаж был адресован ложе падших, которая в этот раз не пустовала. Мэндос видел там знакомые лица и знал, что они уж точно вспомнят.
Вскоре от гладиатора его отделял уже один единственный ряд-ступень. Принц-рыцарь сделал глубокий вдох и шагнул вниз.
Толпа вопросительно и удивленно зашумела, увидев, как по окровавленному песку ступает красивая высокая женщина с ярко-рыжими, почти что красными волосами. Если локоны Неван напоминали облако, то у Мэндоса, наоборот, вились как закрученные гладкие ленты из блестящей ткани, волосок к волоску. Длинная рубаха в цвет волос не скрывала ничего и держалась на плечах лишь каким-то чудом.
- Недурно. - Мэндос похлопал в ладоши. - Отменное зрелище.
Пару мгновений Титуз молча изучал открывшуюся ему картину. А потом неожиданно музыкально для такой хари присвистнул.
- Вот так та-а-ак. Это что, награда за победу от высоких господ? - Демон подозрительно зыркнул в сторону падших. Те, забыв о гладиаторе, буравили взглядами Мэндоса, о чем-то переговариваясь.
- Награда будет. - Принц-рыцарь безмятежно улыбнулся. - Когда ты действительно станешь победителем. А пока ты всего лишь раб.
Казалось, Мэндос сжал в кулаке пустой воздух, но вот уже блеснула на солнце цепь, до того невидимая. Она вела к лодыжке Титуза, а теперь истончалась и плавилась в руках принца-рыцаря.
- Кто ты такая? Убирайся! - Наконец, пришли в себя надсмотрщики. Были среди них и падшие, и демоны второго поколения. Самый ближний замахнулся своим толстенным кнутом, но цели удар не достиг. Титуз загородил Мэндоса, хлыст в несколько раз обвился вокруг его руки. И демон выстоял. Изо всех сил он дернул кнут на себя. Не ожидавший такого поворота надсмотрщик потерял равновесие и упал к ногам бойца.
- Иди и возьми. - Последние обломки звеньев цепи каплями стекали с пальцев принца-рыцаря. Схватившись за секиру обеими руками, Титуз опустил ее на грудь надсмотрщика, рассекая его на две неравные части там, где находилось сердце. Швырнув хлыст на труп, как ядовитую гадину, гладиатор поднял секиру и взревел во всю мощь своих легких.
- Уничтожить бунтовщиков. - Но приказ одного из падших ангелов утонул в боевом кличе сотен глоток, которые подхватили рев Титуза. Снося решетки и ворота, из-под трибун и застенков, на ристалище выбегали освобожденные гладиаторы Не останавливаясь, они лезли вверх, убивая всех, кто попадется под руку, и прежде всего, конечно же, надсмотрщиков. От их клинков, когтей и зубов гибли все подряд, но хоть как-то подчинить эту бешеную лавину наоборот, этот гигантский сошедший с ума термитник не представлялось возможным. Многие из гладиаторов уже успели окончательно утратить разум, а иных обуяла священная боевая ярость. Круг гнева подстегивал всех.
Но на трибунах стало тише, когда, отшвырнув кусок решетки, в центр арены вышел Спарда. Потоки силы, исходящей от него, чуть не сбивали с ног, и в то же время действовали отрезвляюще, как свежий холодный ветер.
- Арена пятого круга! - Все глаза в миг обратились к нему. Взгляды, полные страха, удивления, злобы. И воодушевления. - Я больше не буду спрашивать, можно ли мне начинать. Мы - начинаем!
- Молчать! - Один из падших все же смог посостязаться с рыцарем в силе голоса. Он стал подниматься над ложей, и его полупрозрачные черные крылья, похожие на огромные полотнища, раскрывались все шире и шире, исполинские, давящие. Казалось, они могут накрыть собой всю арену. Под сенью черных крыльев становилось темнее, гасли ясные взгляды, бессильно опускались руки, до этого крепко сжимавшие оружие. - Молчать, неразумные создания! Ваш путь - дорога в ни...
Огромная белая молния прорезала воздух, рассекая темноту. Опутанный сияющими сполохами, падший рухнул на трибуны.
- Мы - начинаем! - Подхватил Мэндос слова Спарды. От прикладываемых усилий он тоже слегка приподнял в воздух, а длинные волосы шевелились в воздухе, как живые.
- Начинаем! Начинаем! - Толпа подхватила вопль тысячами ртов. Падшему не дали снова подняться на ноги. Его затянуло в толпу, как в трясину. Стоило демонам навалиться всем, разом, и тут же стало очевидно, насколько их пугающе больше, чем падших. И как они раньше этого не видели.
- А ну давай, как тогда, в битве с колоссом! - Прокричал Титуз, прорубая дорогу к Спарде. Вместо ответа рыцарь вдруг схватил товарища по оружию за шиворот и, от души раскрутив, швырнул высоко в воздух. Не сразу стало ясно, что Титуз, как ядро, летит весьма прицельно - в сторону ложи падших. Это выглядело по началу комично, но когда Титуз взмыл над ложей, угрожающе занеся над головой секиру, падшие уж точно не увидели в нем ничего забавного. В следующий миг к Титузу присоединился и Спарда.
Амфитеатр обернулся воплощенным хаосом. Большая часть демонов примкнула к мятежным гладиаторам, но были и те, кто держал оборону вместе с падшими. Первое поколение не собиралось сдаваться легко. В том месте, где рухнул обладатель черных крыльев, толпа вдруг вздыбилась, как извергающийся вулкан, и падший снова взмыл вверх. На нем висели гроздья демонов, и древний пытался стряхнуть их с себя, как сильная дичь - борзых, вцепившихся в загривок. Титуза мощным ударом отбросило обратно на арену, и тут же сверху приземлилось существо, похожее на гигантскую пиявку с нетопыриными крыльями. Спарда бился один против четырех, потому что демоны послабее опасались прийти на подмогу из-за бурных завихрений силы вокруг. И все же Мэндос верил, их силы перевешивают. Участь застигнутых врасплох падших - вопрос времени. Если, конечно не прибудет подкрепление. А почему бы ему не прибыть? Вести разлетаются по Аду быстро.
- Мы должны поставить барьер! Купол! - Голос Мэндоса не то чтобы зазвучал громче. Скорее, он словно поселился в голове каждого из дерущихся. - Кто здесь умеет колдовать? Кто может подняться в воздух? Все ко мне!
Пиявкообразный падший обернулся безглазым зубастым рылом к принцу-рыцарю, понимая, от кого исходит более серьезная угроза. Он рванулся было в сторону Мэндоса, но ничего не вышло - выбравшись из-под склизской туши, Титуз навалился на нее всем своим весом и принялся неистово кромсать секирой.
- Сзади! - Хрипло выдохнул он.
Мэндос успел увернуться в самый последний момент. Бич с шипом на конце с треском порвал ткань, оставляя его без одежды. Попади удар такой силы в плоть - вполне мог бы отделить голову от тела. Проехавшись по песку, принц-рыцарь увидел наконец своего нового противника. У него было серое тощее тело без признаков пола, украшенное лишь внушительными когтями на руках и вязью из знаков непонятного содержания, которые пересекали с двух сторон грудь и заканчивались под подбородком. Зато голову венчала целая корона из десятка рогов, не меньше. Они словно проростали под кожу и оплетали череп, даже застыв наростами вокруг глаз.
- Ты красива. Попрошу Денницу отдать тебя мне, когда все кончится.
- Какие радужные мечты на будущее. - Мэндос уделял больше внимания обрывкам своей рубахи, чем врагу. Лохмотья странно посерели и, судя по всему, постепенно превращались в камень! Бич надсмотрщика оказался еще более опасным оружием, хотя и без скрытых талантов внушал.
Мэндос не сомневался в том, что без труда победит ублюдка. Но в процессе он потеряет нечто более важное: время для создания барьера. К тому же, сейчас перед ним не падший. Демоны второго поколения искусны на уловки, и в бою с опытным, пусть и более слабым, врагом можно запросто увязнуть.
- Нельзя превратить в камень то, что обречено вечно меняться. - Чарующе улыбнулся Мэндос, поднимаясь на ноги.
- Я попробую. Ты будешь лучшей статуей в моей колле... - Окончание фразы потонуло в реве и воплях. Принц-рыцарь, оставшись стоять, где стоял, с легким удивлением наблюдал, как из гущи дерущихся демонов выпрыгнула дышащая огнем громадина и вцепилась в надсмотрщика, разом отхватив руку, держащую кнут. Конечно же, принц-рыцарь узнал своего неожиданного помощника. Ксипе все-таки был очень силен, раз выжил. И теперь он давал Мэндосу возможность воплотить план в жизнь.
- Все за мной, вверх! - Раскинув руки, демон стал подниматься в воздух. Казалось, его туда кто-то тянет за волосы. - Все, кто умеет управляться со своей силой!
Его услышали, но откликнулись на зов далеко не все. Кто-то слишком увлекся битвой, кто-то, видимо, счел, что в лобовой схватке будет нужнее, а маги и без него справятся. Но все же не один, не два - десятки демонов взмыли, стремясь к цели. Они не отвечали Мэндосу словами, они скорее тянулись к нему своей волей. Вот его запястье сжали чьи-то тонкие пальцы, вот чешуйчатая лапа схватила ногу, накрыв ее от ступни до колена. Больше никто не разговаривал, все понимали друг друга и так. Вокруг Мэндоса образовалась целая сфера из тел других демонов, на его коже не осталось места, где она бы не соприкасалась с чужими телами. Нет, теперь уже не чужими. Они были адом, их сила перетекала в него, и он сам тоже был Адом, но в большей степени, чем другие, и потому мог управлять этой силой. Падшие стремились к странному клубку со всех сторон, рвали и уничтожали тела своих взбунтовавшихся рабов, но было слишком поздно. Запрокинув голову, Мэндос закричал так громко, как мог, не от боли, не от ярости, не от восторга - он просто высвобождал накопленное. Из его глаз и рта ударили снопы света, сливающиеся в один мощный луч. Он дошел до грозовых облаков над ареной и, словно упершись в них, стал растекаться куполом, как струя воды.
Падшие не сразу поняли, что единственный способ спастись - сбежать. Они явно были слишком горды для такого. Кто-то упорно продолжал сражаться, кто-то пытался атаковать барьер. Их приспешники из второго поколения оказались умнее и кинулись наутек почти сразу. Мэндос не видел, как окончательно опустились своды купола, накрыв собой всю арену, и как Спарда , рыча, пригвоздил к светящейся стене чернокрылого падшего. Он чувствовал себя опустошенным, он ослеп, оглох и онемел. Принц-рыцарь думал, что рухнет камнем на арену, но этого не случилось. Десятки рук и лап никуда не исчезли. Они плавно опустили его на песок, который успел стать совсем красным, и Мэндос не ощущал в этих прикосновениях похоти, или жадного желания поскорее разорвать на части и сожрать ослабевшего собрата. Нет, он ощущал нечто иное. Они... восхищались им? Были... благодарны?
Исполинская пышущая жаром тень склонилась над Мэндосом. Демон пока что мог различить лишь черный силуэт и темно-красные отблески кипучей лавы, в пасти, глазах и груди. Ксипе, ну разумеется. Опять нарисовался.
Здоровенная лапища с неожиданной осторожностью подхватила его под спину, приподняла, согревая, а не обжигая теплом, которое всегда клубилось в глубине нутра Ксипе.
- Живой... ты живой. И я живой, именно поэтому. - Битва вокруг зашумела с новой силой, падшие хотели все же поквитаться с тем, кто запер их под куполом. Но демоны, те, что еще недавно были лишь сборищем ненавидящих друг друга зверей, теперь сомкнулись вокруг Мэндоса кольцом и дали такой отпор, что мало не показалось.
- Я знал, я верил, что мне тогда не привиделось. - Продолжал Ксипе. - Я видел тебя на трибунах, таким, каким ты был при первой нашей встрече. И таким, какой ты сейчас, я тоже тебя помню. Ты - самое красивое, что когда-либо создавал Ад, и самое сильное. Лишь благодаря воспоминаниям о тебе я не утратил здесь разум окончательно.
- То-то и оно, Ксипе. - Едва слышно прошелестел Мэндос. - То-то и оно. Слишком много воспоминаний в твоей голове. Воспоминаний, которые никому не нужны. И мне - в первую очередь. - Он приложил ладонь к обнаженной грудной мышце, а потом приник к демону всем телом, обвил свободной рукой его шею и выдохнул в самые горящие глаза.
- Я тебя ненавижу.
С чавкающим звуком рука принца-рыцаря пробила грудь Ксипе. Пальцы сжали огромное сердце, и в следующий миг Мэндос уже не только вырвал его, но и впился зубами в сочную жесткую мышцу, стремясь восстановить силы. Это последний удар отнял их почти целиком. Горячие сердца всегда вкусны, но с каждым новым укусом к Мэндосу приходило понимание: на свете нет ничего вкуснее сердец разбитых.
- Что ты делаешь?! - Взревели рядом, и принц-рыцарь наконец хоть немного опомнился.
- Зачем ты убила Ксипе? - Ну унимался тем временем демон-гладиатор с двумя тесаками, соединенными цепью, в руках. Шлем на его голове словно оплавился и пророс под кожу. - Он был из наших, он был храбрый воин. Он ненавидел падших.
Мэндос понимал, что рассказ о том, какую должность Ксипе занимал во дворце Люцифера, скорее всего, успокоит бузотера. Но важен был принцип. Он никому не обязан разъяснять или оправдывать то или иное свое решение.
- Так было надо. - Мэндос даже не взглянул в сторону демона. Он увлеченно наблюдал за тем, как песчинки арены, желтые и красные, стекаются к его ступням и ползут наверх, превращаясь в поблескивающую гладкую ткань.
- То, что ты пришла сюда со Спардой, не дает тебе права вести себя, как долбаная госпожа! Я полтора века дрался с Ксипе в связке! А ты такая же, как мы, изволь держать ответ, или я выколочу его из тебя!
- Долбаная госпожа? - Мэндос хихикнул даже немного кокетливо, словно этот внезапный бузотер сказал нечто крайне забавное. Принц-рыцарь длинным ногтем рассек себе кожу в ложбинке между грудей. За считанные мгновения капли крови превратились в брошь с огромным темно-фиолетовым камнем посередине. Ткань из песка, зацепившись за нее, поползла выше, перекинувшись через левое плечо и затягиваясь петлей под мышкой. - Ты так глуп, что даже не понял, кто создал этот купол.
Он мог бы убить наглеца метким броском молнии, силы восстанавливались быстро. Но сейчас Мэндосу было важно другое. Колдовство кончилось, и все же принц рыцарь еще мог чувствовать тех, кто давал ему силу. Он еще не в полной мере понимал, как сумел сделать то что сделал, а потому полностью контролировать толпу не представлялось возможным. Но он мог попробовать направлять ее чаяния, желания. И ее гнев.
"Три, два..." - Мэндос отвернулся и теперь спиной чувствовал, как разговорчивый демон надвигается на него, дыша яростью. Принцу-рыцарю было интересно, кто преградит ему путь первым. А может, нападут всем скопом?
Не случилось ни того, ни другого.
Толпа вдруг разом удивленно выдохнула, а болтун грязно выругался, но в голосе его звучал страх. Не справившись с любопытством, Мэндос обернулся.
Оказалось, что против демона обратились его же собственные клинки. Длинная цепь опутала его всего, притиснув руки к телу, а похожие на тесаки мечи грозно покачивались в воздухе, как головы рассерженных змей.
- Что, меня тоже решил прикончить? - Мэндос покачал головой даже немного жалостливо. Иные попросту не знают, когда стоит заткнуться. Он собрался было уверить бедолагу в своей полной непричастности, но другой голос ответил раньше.
- Ты не достоин даже того, чтобы умереть от руки принца-рыцаря.
Цепи натянулись сильнее, вынуждая своего недавнего хозяина рухнать на песок. В оружии не ощущалось живой сути, однако оно было добротным, явно сработанным с помощью магии. Наверняка гладиатору стоило больших трудов раздобыть подобные клинки, и они верно служили ему все эти годы. Однако теперь обернулись злейшими врагами. Он не мог разорвать крепчайшую цепь.
- Спарда и Мэндос освободили тебя. Освободили всех нас. Разве не ясно, что где они, там победа? Надо не задавать вопросы, надо брать с них пример и делать, что велят.
Толпа расступилась, и к рычащему в бессильной злобе бойцу подошел стройный высокий юноша. Его человеческий облик был так гармоничен, что даже Мэндос уважительно хмыкнул. А еще через долю секунды он узнал своего внезапного защитника. Сначала знакомой на вкус показалась его сила, а потом вспомнились и волосы цвета, как мякоть персика, и обломок флейты, который теперь придерживал их, как причудливая шпилька.
- Кончай с волшбой, если хочешь честного боя! - Гость из второго круга остановился в считанных дюймах от поверженного гладиатора, и тот, казалось, хотел дотянуться зубами хотя бы до его лодыжки, ладно упакованной в сапог из мягкой кожи.
- А разве сейчас наш бой нечестный? - Красавчик улыбнулся, и принц-рыцарь был уверен, этот простой изгиб губ во многих тут же пробудил недвусмысленные желания. - Я сильнее, я побеждаю. Все честно.
Один из клинков взмыл, как жало рассерженного скорпиона, готовый обрушиться не недавнего хозяина.
- Пощади его, о мой благородный защитник! - Голос Мэндоса стал грудным и утробным от с трудом сдерживаего хохота. - Он просто еще не понял, что к чему. В конце концов, не каждый день начинается война против первого поколения. Верно говорю?
На последних двух словах голос принца-рыцаря заполнил собой весь купол. Толпа демонов радостно взревела в ответ. Демон с обломком флейты в волосах смотрел на Мэндоса, как зачарованный, перестав замечать мир вокруг. Клинки на цепях упали на землю, никому не причинив вреда. Гладиатор тут же вскочил, видимо, так и не преисполнившись мирных намерений. Но прежде, чем он успел сделать хотя бы шаг, его смачно огрели топорищем поперек живота, да так мощно, что бедняга тут же опять упал, сложившись пополам.
- Слава Мэндосу! Слава Спарде! Слава принцам-рыцарям! - Титуз загородил невезучего демона собой и зычно заорал, поигрывая секирой. Его все тут же горячо поддержали.
- Начало положено! - Крикам снизу вторил голос Спарды, который парил под самым куполом. - Больше никто и никогда нас в цепи не закует! Раньше мы убивали друг друга для потехи падших, а теперь будем уничтожать их себе на радость.
- Мой возлюбленный брат! - Раскинув руки, словно для объятий, Мэндос запрокинул голову, дожидаясь, пока рыцарь спустится к нему. Когда Спарда наконец встал рядом, он снова обратился к толпе.
- Сейчас нас всех переполняет радость и опьяняющий дух свободы. Но пройдет еще немного времени, и вы начнете задавать себе вопрос: что это за принцы-рыцари такие? Чего они хотят? Может быть, править нами? Чем тогда они лучше падших?
Мэндос сделал паузу, чтобы насладиться звенящей полной внимания и напряжения тишиной. Один из стоящих поодаль демонов даже забыл захлопнуть пасть, и принцу-рыцарю казалось, что можно услышать, как оттуда капает слюна.
- Ад живет по праву сильного. Это закон, и закон непреложный. Мы - самые сильные здесь, а значит, Ад станет таким, каким мы хотим его видеть. Мы разнесем его по камню и отстроим заново, мы убьем каждого падшего и всех, кто осмелится встать против нас. Зато те, кто пойдет вслед за нами, получат всю преисподнюю, полную свободы. Нам нужно много чего. Но я могу назвать одну вещь, которая нам не нужна. - Мэндос дотянулся рукой до предплечия Спарда, словно соединяя его и себя. - Нам не нужны рабы! Нам нужны победители! Храбрые воины!
От рева, который воспоследовал, задрожал даже защитный купол. Вопили все - и толпа, и красивый демон из второго круга, и Титуз, и Спарда, и даже демон-спорщик, который поднялся на ноги и теперь потрясал клинками. Лишь Мэндос замер в восхищенном молчании. Но поражало его не всеобщее единство.
"Они мне поверили. Подумать только, они поверили каждому моему слову! Какие восхитительные дураки! Если украсить ярмо лентами и каменьями, сказать, что это знак почета и надеть его им на шею - они проглотят, они все проглотят!
Мэндос весело рассмеялся собственным мыслям.
- Ну а если кто желает поспорить, - Когда шум поутих, снова взял слово Спарда. - Что ж, дерзайте. Если вы сильнее нас, Ад станет таким, каким вы хотите его видеть. Только прежде, дабы подкрепить слова делом, убейте-ка Данеила-флейтиста...
- Или великую драконицу Тиамат. - Подхватил Мэндос.
Демоны вокруг одобрительно расхохотались, но постепенно их гомон становился дружнее и ритмичнее.
- Сво-бо-да! Сво-бо-да! - Скандировали они, кто потрясая оружием, кто ударяя себя кулаком в грудь, кто и просто так. В самом сердце этого шума Мэндос и Спарда некоторое время стояли в полном молчании, глядя друг на друга. Мэндосу приходилось сильно запрокидывать голову.
Да-а-а! - Он не выдержал первым и даже не закричал - завизжал от радости.
- Да-а-а! - Спарда, все еще сжимая в одной руке Грань силы, другой резко подхватил Мэндоса и в порыве восторга усадил себе на плечо. Разумеется, вокруг тут же началось всеобщее братание. Никто не знал, что произойдет с ними не то что в будущем -в ближайшие часы. И никто об этом не думал. Для начала хватало и того, что они все совершили нечто такое, от чего и Люцифер у себя во дворце, должно быть, удивился.
***
Падшие трижды посылали отряды из Дита на подавление мятежников, прежде чем поняли: так им это точно не удастся. Сначала приходили такие же демоны, как и сами бунтари. Первых истребили почти полностью, вторые, видимо, услышав рассказы первых, предпочли присоединиться к восстанию. Третий отряд снова возглавляли падшие, но в итоге и они были вынуждены отступить. Стоило противнику появиться на горизонте, как часть демонов припадала телами к заслону, подпитывая его своей силой, и орущая толпа освобожденных гладиаторов покидала его пределы, бросаясь в атаку. Остальные же подбадривали их, готовые в любой момент прийти на подмогу, но не прекращали праздновать победу.
Под трибунами было тише и темнее, шум гулянки доносился туда лишь глухим рокотом. То здесь, то там чадили факелы, и пятна черноты между ними казались только гуще. Время от времени блики пламени выхватывали из темноты фрагменты сплетенных ритмично движущихся тел. Андрас и Мэндос были не единственными, кто решил поискать уединения.
- Подспудно они еще не поверили, что это надолго. Они поддались порыву, но все равно думают, что все нас скоро уничтожат. Вот и спешат налюбиться про запас.
- Я верю. - Андрас вошла под своды одной особенно темной ниши и не могла видеть принца-рыцаря, лишь ощущала его присутствие.
- Выкини уже эту дрянь. - рука Мэндоса появилась совсем не оттуда, откуда она ожидала, и отшвырнула прочь осколок флейты Данеила вместе с изрядным клоком волос демоницы.
Андрас по-прежнему ничего не видела, но чувствовала, как в этой черноте он надвигается на нее, и отступала, пока не уперлась спиной в сводчатую стену.
- Хочешь узнать, как меня зовут? - Спросила она и зачем-то отвернулась, зажмурившись, хотя что открывай глаза, что закрывай, это ничего не меняло.
Повезло тебе. - Она поймала его дыхание кадыком и только сейчас поняла, что никто из них внешности не менял. Андрас по-прежнему выглядела, как мужчина, а Мэндос — как женщина, а значит, был ниже демоницы как минимум на полголовы. - Потому что я хочу.
Колени у демоницы ослабли, словно суставы раздробили чьи-то хваткие руки, и она опустилась на пол, не смея цепляться руками за желанное, драгоценное тело. Только со слабым стоном приникла к руке, судорожно тиская и целуя пальцы, кажущиеся такими хрупкими, будто косточки внутри были стеклянные. И тут же внутри все затрепетало от воспоминания, что эти руки могли сотворить.
Она едва перевела дух от ощущения, захлестнувшего ее невидимой, волной, пожравшей остатки разума.
Как он мог быть одновременно таким сильным, и все же, где внутри манить ее каким-то надломом, ломкостью совершенства, изяществом хрустального идола.
То дрожа, то замирая от смерчем закручивающегося внутри желания, она опустилась еще, припала смиренным ртом к длинным косточкам стоп.
Мэндос на время застыл, как статуэтка, будто его тело разом покинула жизнь, и оно кристаллизовалось. Не потому, что был растерян. Он просто хотел как можно лучше прочувствовать момент. Восхищение. Они считают его сокровищем, они считают его силой, они считают его спасением, они считают его героем, они считают его богом, они считают его самым прекрасным, что есть в Аду. Не только эта демоница.Если задуматься, и раньше находились те, кто так считал, много раньше. Но через нее восхищение прошло, как свет через выпуклое стекло. Свет превратился в яркий луч, обожание настолько чистое и четкое, что даже Мэндос не мог не получить удовольствия от этого тепла. Считанные часы назад сила десятков, если не сотен, демонов проходила сквозь него, создавая над ареной защитный купол, но тогда принц-рыцарь не был уверен, что их чувства направлены именно на него. что он - не проводник, а цель. Теперь он был в этом уверен.
Было ли Мэндосу приятно? Пожалуй. Но куда сильнее его радовала грандиозная польза, которую можно извлекать из подобного. То самое, о чем они говорили с Ситри - самому давать крохи, а взамен получать золотые горы. Ведь, по сути, он по-прежнему всего лишь идет к своей, собственной, цели. А бедные дурачки наверняка уже успели возомнить, что вся эта борьба - ради них.
Мыском ноги Мэндос подцепил подбородок девушки, заставляя ее поднять голову.
- Низковато. Я же не какой-нибудь там падший. - Он дождался, пока она поднимется на колени и сжал ее голову обеими руками, запуская пальцы в длинные пушистые волосы. - Вот так в самый раз.
За мгновение до того, как Андрас уткнулась лицом ему в бедра, платье из песка осыпалось с тихим шепотком.
Что ни говори, а второй круг есть второй круг. Андрас отлично понимала, когда можно медлить. а когда, наоборот, стоит делать все, что хочешь, не справшивая разрешения. И то, что теперь она была в мужском теле, а он в женском, ни капли не мешало.
Ожидаемо вспомнился Ситри. Мэндос все еще считал, что маленький хозяин второго круга слишком много мнит о себе. Странно, почему он подумал "хозяин", это ведь не так. Однако в одном Ситри был прав: отдаваться на волю чьих-то умелых сильных рук так же приятно, как и брать самому, если желание и дозволение зависит от тебя. Ты не подчиняешься - ты снисходишь.
Поэтому Мэндос был совсем не против, когда его колени ослабели и задрожали от того, что Андрас проделывала языком. Он был не против, когда ее (его?) сильные руки сжали его (ее?) талию и потянули вниз, а потом подхватили под спину и опрокинули на землю. Принц-рыцарь, определенно, оставался собой, но при этом был он и некой "ей". Пустота глубоко внутри демона с любопытством, отстраненно, но не без удовольствия наблюдала, как красивый стройный демон с золотистыми волосами целует эту самую "ее", и вместе с "ней" чувствовал свой собственный вкус на губах. Они вместе наблюдали, как соединяются тела, и одновременно чувствовали Андрас внутри. Принц-рыцарь не скупился на громкие стоны, поцелуи, мерцающие влажные взгляды и прикосновения. Да, сейчас Андрас внутри него, но на самом деле он останется с ней, даже когда все кончится. Он останется на ее губах, на ее волосах, на ее коже, в ее глазах и ее голове. Как болезнь. Она заразит множество других демонов. Это будет продолжаться бесконечно, и когда-нибудь (Мэндос был в этом абсолютно уверен) он пропитает собой весь Ад. И даже если некий гипотетический дурак вдруг захочет освободиться от этой власти - не выйдет. Все станут зависеть от него, как от дурманного зелья.
Демоница была хороша, спору нет, но до восхитительного оргазма Мэндоса довели именно собственные мысли.
- Ну, и как же тебя зовут? - Воспользовавшись короткой передышкой, спросил принц-рыцарь, неспешно пропуская сквозь пальцы длинные локоны демоницы.
- Андрас, мой принц. - С глухим смешком она перекатилась на спину, чтобы Мэндос оказался сверху.
Внезапный скрежет железной решетчатой двери вынудил демона обернуться, скорее заинтересованно, чем рассерженно. Желай кто подсмотреть или подкрасться незаметно, двигался бы тише.
- Прощения просим. - На первый взгляд застывший у входа мужчина был им вовсе незнаком, но его сила узнавалась мгновенно, хоть демон и принял человеческий облик. - Просто это моя камера, решил отдохнуть, выпить, вот и приперся по привычке.
Мэндос ощутил, как рассерженно напряглась Андрас. Хорошо, что она была еще внутри него, хватило легкого напряжения внутренних мышц, чтобы демоница стала думать о вещах более мирных.
- Это была твоя камера. Теперь ты свободен и волен гулять, где захочешь.
- Намек понят. - Усмехнулся Титуз, еще недавно красовавшийся на арене с кабаньим рылом и бараньими рогами. - Пойду вольно прогуляюсь в какое-нибудь другое место.
Постоянно колеблющееся пламя факела осветило лицо демона чуть получше, и Мэндос с интересом подметил, что на самом деле глаза у него вовсе не маленькие и налитые кровью, а яркие и светло-голубые. Чувствовалось, что это его настоящие глаза.
- Ты неправильно понял. - Сладчайше улыбнулся Мэндос и протянул Титузу руку. - Ты ровно так же волен остаться и присоединиться.
Гость не стал ждать повторного приглашения. Он небрежно выкинул полный выпивки кувшин куда-то за спину и, не теряя времени зря, приступил к делу. Андрас рассердилась и расстроилась, это было очевидно. И на взгляд Мэндоса все шло абсолютно правильно. Мечты и чаяния должны быть несбыточными. Потому что только за такими мечтами можно идти вечно. Разумеется, из этого правила есть исключения. Вернее, одно исключение - он сам. Если вымостить дорожку к собственной цели чужими несбыточными, идти наверняка будет веселее и приятнее.
@темы: оридж, Baby, yeah!, змеищща
-
-
16.12.2013 в 00:09Впрочем, даже знай Мэндос, что его ждет, он вряд ли бы остановился.
-
-
16.12.2013 в 20:35И вообще прекрасно. К Мэндосу нельзя быть равнодушным, и его восхождение завораживает, хоть и понимаешь, что он за существо.
-
-
17.12.2013 в 22:45но не будем думать о том, чем все закончится когда-то. ведь сейчас это охуительно)
уруруру)
ну и Титуз, конечно...
-
-
18.12.2013 в 17:27-
-
18.12.2013 в 17:27