Я постоянно танцую, ногами топаю, Трясу головой, руками вот так вот делаю! Да, я немного ебнутый, люди пугаются, Особенно если в общественном транспорте.
Несмотря на то, что настроение мое сейчас иначе, чем "на редкость хуевым", не назовешь, и цури пырится как-то излишне агрессивно, я не хочу никого ничем грузить.
Вот, почитайте лучше фик, который я сегодня дописал. Не-не, не бойтесь, он на удивление позитивный вышел.
В общем, это про Ренджи, его друзей, Рукию, Бьякую... и про волосы Ренджи Ж)))))))
Вместо эпиграфа (че-то именно это захотелось):
I got life, mother
I got laughs, sister
I got freedom, brother
I got good times, man
I got crazy ways, daughter
I got million-dollar charm, cousin
I got headaches and toothaches
And bad times too
Like you
романьтизм
Загадочная штука – все, кто просыпался в Руконгае, ничего не помнил о своем прошлом – но знал свое имя и день своего рождения. Поэтому куда деваться, праздновали. На последнюю прошедшую днюху Рукии Ренджи был чертовски горд собой – он же сделал ей такой чудесный подарок!
На самом деле, это был самый обычный раскрашенный гребешок для волос. Но Абараи гордился прежде всего тем, что подарок не украл, и деньги, чтобы его купить, тоже не спер, а заработал. Пришлось несколько дней к ряду драить полы в одном кабаке. Но затея себя оправдала. И радость от праздника примиряла мальчика даже с растрескавшимися от холоднющей воды руками. Время-то уже тоже было не летнее.
Но скоро Ренджи был уже и сам не рад, что купил эту чертову гребенку.
-Абараи! – чуть ли не рычала Рукия, носясь за другом по заброшенному двору, где они с компанией обосновались. Несмотря на субтильную фигурку, голос ее никогда нельзя было назвать тоненьким. – что ты как баба, иди сюда я сказала!!!
-Не пойду! Я знаю, че ты хочешь, дура! – уцепившись за покосившуюся сваю, Ренджи уселся на краю крыши.
-Ссыкло. – мрачно констатировала девочка, садясь на крыльцо. – Трусливое ссыкло.
-Да пошла ты! Просто я не хочу… - тут же надулся, как мышь на крупу, Абараи.
-Вечно ты там сидеть не будешь. Спустишься - догоню и все равно сделаю, что хочу.
-ага, щаз, разбежалась. Ты ни в жизнь меня не догонишь.
-а вот и догоню.
-а вот и нет.
-догоню.
-нет.
-догоню.
-Да блин, я тебе сейчас докажу, что не догонишь! – Ренджи таки спрыгнул с крыши, но все еще держался на безопасном расстоянии.
-отсюда и сгнившего сарая, по тропинке через кусты. Она широкая. – тут же азартно согласилась Рукия.
-Ну, ладно, готовься. – Абараи самодовольно улыбнулся. – раз, два, три – бежим!
Девчонка припустила за другом на удивление спокойно. В отличие от Ренджи, она-то знала, что тропинку пересекает большущая канава, которую намыло последним ливнем. И что из-за травы канавы это совсем не видно.
-Это было нечееестно. Ты дуууура. Ты меня обманууула. – Не уставал ныть Ренджи, пока они шли к речке. Чистым у него теперь был только хвостик на голове. Все остальное покрылось ровным слоем грязи после падения в канаву.
-Да просто ты дебил неуклюжий. Я же через канаву перепрыгнула.
-Ты знаааала…
-Не ной, ты мужик или где! Пацан сказал – пацан сделал, забыл, что ли? Но сначала вымойся, к тебе такому я и на метр не подойду.
Ренджи явно задумался, а не стоит ли походить грязным подольше, чтобы Рукия не лезла. Но это было, конечно, невозможно.
Отмывшись и постирав свои нехитрые и единственные шмотки, Абараи уселся у края реки, прижав колени к груди. С недавнего времени он почему-то стал немного стесняться Рукии, хотя раньше им, разумеется, приходилось видеть друг друга без одежды – в Руконгае, знаете ли, не до таких мелочей, когда вымокли под дождем, и если не снимешь с себя все и не заберешься в стог сена, прижавшись к другу – то обязательно заболеешь и умрешь. Но вслух о своем стеснении Абараи, разумеется, не говорил – Рукия первая и засмеет.
-Ну, все, готовься. – зловеще предупредила девочка, стоя на коленях у него за спиной.
-А может, не надо?
-Надо, еще как надо. У тебя на затылке вообще все в один большой колтун сбилось – ужас что такое. И Рукия, ухватив Ренджи за волосы, принялась яростно расчесывать его спутанную шевелюру. Берег реки огласился шипением, воплями и клятвенными обещаниями, что на следующий День Рождения он ей подарит нож – чтобы она сразу их всех убила, и никто больше не мучался.
***
-Рукия-тян, Рукия-тян! – Хинамори со всех ног спешила к девушке с таким лицом, как будто произошло что-то ну очень трагическое – Ямамото-сотайчо ревматизмом заболел, не иначе. Ничего не объясняя, Момо потащила ее куда-то прочь со двора академии, как оказалось позже – в сторону мужской общаги.
-Момо-тян, да что такое? - Слабо пыталась возмущаться Рукия – занятия начинаются минут через двадцать, не больше!
-Мы просто не знаем уже, что делать. Я пыталась… и Изуру-кун пытался… и даже семпай. Ничего не получается.
Они еще не дошли до конечной точки маршрута, а Рукия уже понимала – что-то случилось с Ренджи. Потому что когда Абараи влипал в какие-либо неприятности, и новые друзья ничем не могли помочь, всегда звали ее, как эксперта по абараям, так сказать.
Кира Изуру стоял к ней спиной, но даже его плечи выражали крайнее отчаяние. Хисаги Шухей – боком, и его украшенный свежим шрамом профиль походил на профили древних мыслителей. Семпай явно решал какую-то труднейшую проблему экзистенциального толка.
Между этими двумя на земле сидел Абараи, удрученно подперев рукой щеку. И когда Рукия поняла, по какой причине все сохраняли столь похоронное выражение лиц, она просто не смогла удержаться от совершенно не сочувственного хохота.
-что, опять застряло?
-ага, намертво. – вздохнул Ренджи, без особой надежды подергав запутавшийся в волосах гребень. – все уже пытались.
-я считаю, надо резать. Мы его оттуда уже не вынем. – Авторитетно заявил Шухей. – вот что бывает, когда причесываешься раз в неделю, и то если очень захочется.
-Но это же такой огромный клок волос… - в отчаянии выдохнул Кира.
-ой, да что вы такое несете! – не выдержала Рукия – это ж Ренджи, что ему сделается. Смотрите, как надо делать!
Девушка, не дожидаясь протестов, уперлась другу ногой в грудь, и безжалостно дернула. Пусть и с изрядным клоком волос, но гребешок остался у нее в руке.
-Я же говорила –причесываться надо!!!
Территория мужского общежития огласилась шипением, воплями и клятвенными обещаниями, что если они встретятся с пустым, то он, Ренджи, не только не станет Рукии помогать, но и сам ее в пасть чудовищу кинет.
***
Каждый офицер одиннадцатого отряда знал, без чего ну никак не обойтись на службе. Конечно, высоко котировались и воинские таланты, и бесстрашие, и умение пить, и не попадаться под горячую руку капитану и старшим офицерам… но прежде всего каждый офицер дзюичибантай должен был обладать очень крепкой шеей. А как иначе сможет на нем кататься Кусаджиши-фукутайчо? У Ренджи шея была более чем крепкая, и он числился у Ячиру в любимчиках. Тем более, что всех обладателей длинных волос лейтенант автоматически делала жертвой своих парикмахерских опытов. «Старики», еще заставшие первые годы капитанствования Зараки, с удовольствием скармливали новичкам байку про то, что именно из-за этого в свое время пятый офицер постригся. Шутить насчет лысины Иккаку не осмеливался никто.
-Как весело, Пони-тян, как хорошо, что ты пришел к нам в отряд! – не могла нарадоваться девочка, крепко оседлав загривок Абараи – Кен-тяну скучно делать прически, она у него всегда одна и та же, другую он не хочет. А тебе можно мноооого разных придумать.
Сидящий рядом Мадараме уже не мог смеяться – он давно надорвал животики, выплакал все слезы, и теперь только негромко всхлипывал. Ренджи на сенсея не обижался – в конце концов, тому тоже досталось – Ячиру заставила его искать по всему Готею ленточки, и непременно розовые, так что теперь женская ассоциация шинигами небось долго над третьим офицером смеяться будет. Впрочем, самому Абараи тоже приходилось несладко. Вся его голова теперь была буквально утыкана криво перевязанными хвостиками и не слишком удачными косичками – проще говоря, волосы превратились в одно большое гнездо. Ренджи уже всерьез подумывал – а не придется ли после этого сеанса куафюра последовать примеру своего боевого наставника?
-Кусаджиши-фукутайчо, а можно я попробую?- Юмичика появился как всегда, словно из-под земли, дружелюбно улыбаясь. Одиннадцатый отряд принадлежал к числу немногих счастливчиков, кому эта улыбка адресовалась действительно искренне.
-Конечно, Красавчик! У тебя всегда так красиво получается, я видела, как ты Кен-тяну бубенчики вешал… - Ячиру тут же слезла с Ренджи.
-Каааакие подробности… - хрюкнул Иккаку, посмотрел на покрасневшего Абараи, и хрюкнул снова.
-А ты не завидуй. – безмятежно парировал Аясегава – иди сюда, ребенок, дай помогу.
И, как было понятно, слово «ребенок» адресовалось отнюдь не Кусаджиши. Чуть ли не с первых дней появления Ренджи в отряде Юмичика его заметил и, очень скоро стал тетешкаться, как с любимым чадом. То ли ему понравилось то, что Абараи не ерничал и всегда бывал благодарен за помощь, то ли то, что при всем своем росте, мускулах и весьма неплохих результатах по боевой подготовке, что бы там ни говорил Мадараме, оставался в некоторых вопросах и ситуациях таким забавным и неуклюжим – ну чисто дитя дитем. В общем, Юмичика избрал Ренджи целью своих неудовлетворенных доселе родительских инстинктов. Иккаку с этого, конечно, ржал хохотом, и все повторял, что ждет не дождется, когда Аясегава начнет укачивать своего «птенца» на ручках и поить молоком. Ренджи тоже иногда было неловко, что над ним смеются, но он чувствовал, что пятый офицер действительно очень хорошо к нему относиться, да и сам Юмичику уважал безмерно, и потому не возражал. К тому же, кто бы что ни говорил, никто никогда раньше вот так вот не клал его голову себе на колени, и не начинал медленно и очень аккуратно, можно сказать, ласково, расчесывать волосы. Абараи просто млел, и забывал обо всем на свете.
-Даже и не думай стричься, а то я на тебя обижусь! – всегда наставительно повторял Аясегава.
-уууурмммм… - всегда соглашался Ренджи.
Потом Юмичика обычно заплетал своему протеже красивую косицу и сетовал, что Абараи вместо нее всегда носит свою дурацкую «ананасину». Смотрясь в Юмичикино зеркало, Ренджи неизменно решал, что да, Юмичика-сан прав, так гораздо круче и красивее. Но каждое утро, когда на одеться-умыться-пожрать оставалось всего ничего, разумеется, ни на какую косу времени не хватало. А на Ячиру торчащая «пальма» действовала, как красная тряпка на быка. И все повторялось сначала.
***
Иногда Ренджи забывал, что Рукия и Бьякуя – не родные сестра и брат. Черт подери, они даже внешне чем-то походили друг на друга! И, как позже выяснилось, некоторыми чертами характера, привычками они тоже сходились.
Вот только если в далеком детстве Абараи мог убежать от Рукии и ее гребенки, то сбежать о капитана было нельзя даже не потому, что бегать по коридорам поместья было несолидно. Кучики банально лучше владел шунпо.
И кто придумал, что любимые люди – самые нежные? В нелегком деле расчесывания абараевских волос Бьякуя был так же безжалостен, как Рукия , скажите спасибо, что голову его между коленями не зажимал, чтоб не вырывался, как подруга когда-то. Печальные вздохи по счастливым денькам в джуичибантай, когда добрый Юмичика-сан был с ним так ласков, не помогали – более того, такие разговоры капитану явно не нравились, и он орудовал расческой еще яростнее.
И главное, никак на нем не отыграешься. Кейсенкан этот свой Кучики всегда надевал сам, расчесывался тоже.
-и как он эту… это на голову надевает… - назвать предмет высочайших регалий «хренью» язык не поворачивался, хотя, по мнению Ренджи, именно этим кейсенкан и являлся. Воспользовавшись тем, что Бьякуя вышел из комнаты помыться на ночь глядя, Абараи осторожно взял одну из белых костяных полос.
-надеюсь, меня не поразит на месте молния за то, что я это трогаю. – Ренджи задумчиво приложил часть кейсенкана к голове, посмотрелся в небольшое металлическое зеркало, и попробовал изобразить обычное выражение лица капитана.
-меня зовут Кучики Бьякуя, и я умею взглядом замораживать кипящие чайники. – чинно выговорил Абараи, передразнивая манеру Бьякуи разговаривать. – тренируйся больше, Ренджи, и когда-нибудь я признаю, что ты умнее садовой плодожорки.
-Я не считаю, что ты глупее садовой плодожорки. Хотя в данный конкретный момент мои глаза и уши пытаются убедить меня в обратном. – оказывается, Кучики уже некоторое время стоял на пороге, и уж точно все слышал. Делать вид «я не я и жопа не моя» уже смысла не было, поэтому Ренджи виновато улыбнулся и поспешил положить кейсенкан на место.
-я пошутил, тайчо. Я тоже не считаю, что вы умеете чай взглядом замораживать.
-мне очень отрадно, что пережитки мракобесия не нашли отклика в твоей душе. А теперь иди сюда, у тебя опять черти что на голове.
-так и знал, что его нельзя трогать. Какой вы, однако, тайчо, мстительный… - тяжело вздохнул Ренджи.
иллюстративно-ассоциативный ряд
З.Ы. Садовая плодожорка (тм) принадлежит Юми)))))
Вот, почитайте лучше фик, который я сегодня дописал. Не-не, не бойтесь, он на удивление позитивный вышел.
В общем, это про Ренджи, его друзей, Рукию, Бьякую... и про волосы Ренджи Ж)))))))
Вместо эпиграфа (че-то именно это захотелось):
I got life, mother
I got laughs, sister
I got freedom, brother
I got good times, man
I got crazy ways, daughter
I got million-dollar charm, cousin
I got headaches and toothaches
And bad times too
Like you
романьтизм
Загадочная штука – все, кто просыпался в Руконгае, ничего не помнил о своем прошлом – но знал свое имя и день своего рождения. Поэтому куда деваться, праздновали. На последнюю прошедшую днюху Рукии Ренджи был чертовски горд собой – он же сделал ей такой чудесный подарок!
На самом деле, это был самый обычный раскрашенный гребешок для волос. Но Абараи гордился прежде всего тем, что подарок не украл, и деньги, чтобы его купить, тоже не спер, а заработал. Пришлось несколько дней к ряду драить полы в одном кабаке. Но затея себя оправдала. И радость от праздника примиряла мальчика даже с растрескавшимися от холоднющей воды руками. Время-то уже тоже было не летнее.
Но скоро Ренджи был уже и сам не рад, что купил эту чертову гребенку.
-Абараи! – чуть ли не рычала Рукия, носясь за другом по заброшенному двору, где они с компанией обосновались. Несмотря на субтильную фигурку, голос ее никогда нельзя было назвать тоненьким. – что ты как баба, иди сюда я сказала!!!
-Не пойду! Я знаю, че ты хочешь, дура! – уцепившись за покосившуюся сваю, Ренджи уселся на краю крыши.
-Ссыкло. – мрачно констатировала девочка, садясь на крыльцо. – Трусливое ссыкло.
-Да пошла ты! Просто я не хочу… - тут же надулся, как мышь на крупу, Абараи.
-Вечно ты там сидеть не будешь. Спустишься - догоню и все равно сделаю, что хочу.
-ага, щаз, разбежалась. Ты ни в жизнь меня не догонишь.
-а вот и догоню.
-а вот и нет.
-догоню.
-нет.
-догоню.
-Да блин, я тебе сейчас докажу, что не догонишь! – Ренджи таки спрыгнул с крыши, но все еще держался на безопасном расстоянии.
-отсюда и сгнившего сарая, по тропинке через кусты. Она широкая. – тут же азартно согласилась Рукия.
-Ну, ладно, готовься. – Абараи самодовольно улыбнулся. – раз, два, три – бежим!
Девчонка припустила за другом на удивление спокойно. В отличие от Ренджи, она-то знала, что тропинку пересекает большущая канава, которую намыло последним ливнем. И что из-за травы канавы это совсем не видно.
-Это было нечееестно. Ты дуууура. Ты меня обманууула. – Не уставал ныть Ренджи, пока они шли к речке. Чистым у него теперь был только хвостик на голове. Все остальное покрылось ровным слоем грязи после падения в канаву.
-Да просто ты дебил неуклюжий. Я же через канаву перепрыгнула.
-Ты знаааала…
-Не ной, ты мужик или где! Пацан сказал – пацан сделал, забыл, что ли? Но сначала вымойся, к тебе такому я и на метр не подойду.
Ренджи явно задумался, а не стоит ли походить грязным подольше, чтобы Рукия не лезла. Но это было, конечно, невозможно.
Отмывшись и постирав свои нехитрые и единственные шмотки, Абараи уселся у края реки, прижав колени к груди. С недавнего времени он почему-то стал немного стесняться Рукии, хотя раньше им, разумеется, приходилось видеть друг друга без одежды – в Руконгае, знаете ли, не до таких мелочей, когда вымокли под дождем, и если не снимешь с себя все и не заберешься в стог сена, прижавшись к другу – то обязательно заболеешь и умрешь. Но вслух о своем стеснении Абараи, разумеется, не говорил – Рукия первая и засмеет.
-Ну, все, готовься. – зловеще предупредила девочка, стоя на коленях у него за спиной.
-А может, не надо?
-Надо, еще как надо. У тебя на затылке вообще все в один большой колтун сбилось – ужас что такое. И Рукия, ухватив Ренджи за волосы, принялась яростно расчесывать его спутанную шевелюру. Берег реки огласился шипением, воплями и клятвенными обещаниями, что на следующий День Рождения он ей подарит нож – чтобы она сразу их всех убила, и никто больше не мучался.
***
-Рукия-тян, Рукия-тян! – Хинамори со всех ног спешила к девушке с таким лицом, как будто произошло что-то ну очень трагическое – Ямамото-сотайчо ревматизмом заболел, не иначе. Ничего не объясняя, Момо потащила ее куда-то прочь со двора академии, как оказалось позже – в сторону мужской общаги.
-Момо-тян, да что такое? - Слабо пыталась возмущаться Рукия – занятия начинаются минут через двадцать, не больше!
-Мы просто не знаем уже, что делать. Я пыталась… и Изуру-кун пытался… и даже семпай. Ничего не получается.
Они еще не дошли до конечной точки маршрута, а Рукия уже понимала – что-то случилось с Ренджи. Потому что когда Абараи влипал в какие-либо неприятности, и новые друзья ничем не могли помочь, всегда звали ее, как эксперта по абараям, так сказать.
Кира Изуру стоял к ней спиной, но даже его плечи выражали крайнее отчаяние. Хисаги Шухей – боком, и его украшенный свежим шрамом профиль походил на профили древних мыслителей. Семпай явно решал какую-то труднейшую проблему экзистенциального толка.
Между этими двумя на земле сидел Абараи, удрученно подперев рукой щеку. И когда Рукия поняла, по какой причине все сохраняли столь похоронное выражение лиц, она просто не смогла удержаться от совершенно не сочувственного хохота.
-что, опять застряло?
-ага, намертво. – вздохнул Ренджи, без особой надежды подергав запутавшийся в волосах гребень. – все уже пытались.
-я считаю, надо резать. Мы его оттуда уже не вынем. – Авторитетно заявил Шухей. – вот что бывает, когда причесываешься раз в неделю, и то если очень захочется.
-Но это же такой огромный клок волос… - в отчаянии выдохнул Кира.
-ой, да что вы такое несете! – не выдержала Рукия – это ж Ренджи, что ему сделается. Смотрите, как надо делать!
Девушка, не дожидаясь протестов, уперлась другу ногой в грудь, и безжалостно дернула. Пусть и с изрядным клоком волос, но гребешок остался у нее в руке.
-Я же говорила –причесываться надо!!!
Территория мужского общежития огласилась шипением, воплями и клятвенными обещаниями, что если они встретятся с пустым, то он, Ренджи, не только не станет Рукии помогать, но и сам ее в пасть чудовищу кинет.
***
Каждый офицер одиннадцатого отряда знал, без чего ну никак не обойтись на службе. Конечно, высоко котировались и воинские таланты, и бесстрашие, и умение пить, и не попадаться под горячую руку капитану и старшим офицерам… но прежде всего каждый офицер дзюичибантай должен был обладать очень крепкой шеей. А как иначе сможет на нем кататься Кусаджиши-фукутайчо? У Ренджи шея была более чем крепкая, и он числился у Ячиру в любимчиках. Тем более, что всех обладателей длинных волос лейтенант автоматически делала жертвой своих парикмахерских опытов. «Старики», еще заставшие первые годы капитанствования Зараки, с удовольствием скармливали новичкам байку про то, что именно из-за этого в свое время пятый офицер постригся. Шутить насчет лысины Иккаку не осмеливался никто.
-Как весело, Пони-тян, как хорошо, что ты пришел к нам в отряд! – не могла нарадоваться девочка, крепко оседлав загривок Абараи – Кен-тяну скучно делать прически, она у него всегда одна и та же, другую он не хочет. А тебе можно мноооого разных придумать.
Сидящий рядом Мадараме уже не мог смеяться – он давно надорвал животики, выплакал все слезы, и теперь только негромко всхлипывал. Ренджи на сенсея не обижался – в конце концов, тому тоже досталось – Ячиру заставила его искать по всему Готею ленточки, и непременно розовые, так что теперь женская ассоциация шинигами небось долго над третьим офицером смеяться будет. Впрочем, самому Абараи тоже приходилось несладко. Вся его голова теперь была буквально утыкана криво перевязанными хвостиками и не слишком удачными косичками – проще говоря, волосы превратились в одно большое гнездо. Ренджи уже всерьез подумывал – а не придется ли после этого сеанса куафюра последовать примеру своего боевого наставника?
-Кусаджиши-фукутайчо, а можно я попробую?- Юмичика появился как всегда, словно из-под земли, дружелюбно улыбаясь. Одиннадцатый отряд принадлежал к числу немногих счастливчиков, кому эта улыбка адресовалась действительно искренне.
-Конечно, Красавчик! У тебя всегда так красиво получается, я видела, как ты Кен-тяну бубенчики вешал… - Ячиру тут же слезла с Ренджи.
-Каааакие подробности… - хрюкнул Иккаку, посмотрел на покрасневшего Абараи, и хрюкнул снова.
-А ты не завидуй. – безмятежно парировал Аясегава – иди сюда, ребенок, дай помогу.
И, как было понятно, слово «ребенок» адресовалось отнюдь не Кусаджиши. Чуть ли не с первых дней появления Ренджи в отряде Юмичика его заметил и, очень скоро стал тетешкаться, как с любимым чадом. То ли ему понравилось то, что Абараи не ерничал и всегда бывал благодарен за помощь, то ли то, что при всем своем росте, мускулах и весьма неплохих результатах по боевой подготовке, что бы там ни говорил Мадараме, оставался в некоторых вопросах и ситуациях таким забавным и неуклюжим – ну чисто дитя дитем. В общем, Юмичика избрал Ренджи целью своих неудовлетворенных доселе родительских инстинктов. Иккаку с этого, конечно, ржал хохотом, и все повторял, что ждет не дождется, когда Аясегава начнет укачивать своего «птенца» на ручках и поить молоком. Ренджи тоже иногда было неловко, что над ним смеются, но он чувствовал, что пятый офицер действительно очень хорошо к нему относиться, да и сам Юмичику уважал безмерно, и потому не возражал. К тому же, кто бы что ни говорил, никто никогда раньше вот так вот не клал его голову себе на колени, и не начинал медленно и очень аккуратно, можно сказать, ласково, расчесывать волосы. Абараи просто млел, и забывал обо всем на свете.
-Даже и не думай стричься, а то я на тебя обижусь! – всегда наставительно повторял Аясегава.
-уууурмммм… - всегда соглашался Ренджи.
Потом Юмичика обычно заплетал своему протеже красивую косицу и сетовал, что Абараи вместо нее всегда носит свою дурацкую «ананасину». Смотрясь в Юмичикино зеркало, Ренджи неизменно решал, что да, Юмичика-сан прав, так гораздо круче и красивее. Но каждое утро, когда на одеться-умыться-пожрать оставалось всего ничего, разумеется, ни на какую косу времени не хватало. А на Ячиру торчащая «пальма» действовала, как красная тряпка на быка. И все повторялось сначала.
***
Иногда Ренджи забывал, что Рукия и Бьякуя – не родные сестра и брат. Черт подери, они даже внешне чем-то походили друг на друга! И, как позже выяснилось, некоторыми чертами характера, привычками они тоже сходились.
Вот только если в далеком детстве Абараи мог убежать от Рукии и ее гребенки, то сбежать о капитана было нельзя даже не потому, что бегать по коридорам поместья было несолидно. Кучики банально лучше владел шунпо.
И кто придумал, что любимые люди – самые нежные? В нелегком деле расчесывания абараевских волос Бьякуя был так же безжалостен, как Рукия , скажите спасибо, что голову его между коленями не зажимал, чтоб не вырывался, как подруга когда-то. Печальные вздохи по счастливым денькам в джуичибантай, когда добрый Юмичика-сан был с ним так ласков, не помогали – более того, такие разговоры капитану явно не нравились, и он орудовал расческой еще яростнее.
И главное, никак на нем не отыграешься. Кейсенкан этот свой Кучики всегда надевал сам, расчесывался тоже.
-и как он эту… это на голову надевает… - назвать предмет высочайших регалий «хренью» язык не поворачивался, хотя, по мнению Ренджи, именно этим кейсенкан и являлся. Воспользовавшись тем, что Бьякуя вышел из комнаты помыться на ночь глядя, Абараи осторожно взял одну из белых костяных полос.
-надеюсь, меня не поразит на месте молния за то, что я это трогаю. – Ренджи задумчиво приложил часть кейсенкана к голове, посмотрелся в небольшое металлическое зеркало, и попробовал изобразить обычное выражение лица капитана.
-меня зовут Кучики Бьякуя, и я умею взглядом замораживать кипящие чайники. – чинно выговорил Абараи, передразнивая манеру Бьякуи разговаривать. – тренируйся больше, Ренджи, и когда-нибудь я признаю, что ты умнее садовой плодожорки.
-Я не считаю, что ты глупее садовой плодожорки. Хотя в данный конкретный момент мои глаза и уши пытаются убедить меня в обратном. – оказывается, Кучики уже некоторое время стоял на пороге, и уж точно все слышал. Делать вид «я не я и жопа не моя» уже смысла не было, поэтому Ренджи виновато улыбнулся и поспешил положить кейсенкан на место.
-я пошутил, тайчо. Я тоже не считаю, что вы умеете чай взглядом замораживать.
-мне очень отрадно, что пережитки мракобесия не нашли отклика в твоей душе. А теперь иди сюда, у тебя опять черти что на голове.
-так и знал, что его нельзя трогать. Какой вы, однако, тайчо, мстительный… - тяжело вздохнул Ренджи.
иллюстративно-ассоциативный ряд
З.Ы. Садовая плодожорка (тм) принадлежит Юми)))))
-
-
07.10.2009 в 02:15-
-
07.10.2009 в 02:20-
-
07.10.2009 в 07:47-
-
07.10.2009 в 12:40-
-
07.10.2009 в 13:26-
-
22.10.2009 в 20:21кун-садовый..